"Олег Васильевич Сидельников. Нокаут " - читать интересную книгу автора

дрожащую Настеньку), вам известно, что эта женщина вовсе не ваша жена?! А
вам известно, что такое моральное разложение, или же в вашей
гасконной-посконной белль Франс не имеют об этом представления! А вам
известно...
Вениамин Леонидович запнулся. Он мучительно соображал, что же еще
должно было быть известно окаянному французу, однако ничего не придумал и,
вздохнув, присел на диванчик.
Ситуайен Коти был явно смущен.
- Пардон,- пробормотал он после минутного молчания.
Лапочка, снедаемая муками совести, умоляющими глазами смотрела на
разгневанного супруга.
- Я дурное не думаль. Я хотель развлекать... О, понятно.... ваши
колютший... нет острый тшуст я есть должен утшесть.
Мсье Пьер немного помедлил и расстроенной походкой удалился в каюту.
Вряд ли есть необходимость описывать в подробностях объяснение
молодых супругов. Были и упреки, и клятвы, и взаимное прощение обид. Когда
примирившиеся влюбленные с некоторым смущением и даже легким страхом
приоткрыли дверь своей каюты, им предстала трогательная картина: Коти
лежал на диванчике, уставившись своими стальными глазами в потолок, а Лев
Яковлевич, держа в руках очередную котлету, что-то доказывал ему,
выбрасывая изо рта вместе со словами целые фонтаны крошек. Заметив молодых
людей, Лев Яковлевич умолк. До ушей Вениамина Леонидовича долетел лишь
обрывок фразы: "...да ну их к чертям собачьим, это я вам говорю! Это же
очень рискованно. Плюньте вы. Это говорю вам я..."
Философу захотелось обидеться. Но это выглядело бы довольно глупо:
сначала требовать прекратить ухаживания за женой, а затем обижаться за
невнимание к ней и ее супругу.
Вениамин Леонидович уселся сконфуженный и принялся протирать очки без
надежды когда-либо покончить с этим занятием. Настенька уткнулась в "Мысли
о воспитании", все еще лежащие на столике.
Тягостное молчание нарушил француз:
- Э бьен! Не надо... как это... надрываться. Давайте мирисься.
Чувствительный Вениамин Леонидович чуть не прослезился: так его
растрогало благородство владельца часового магазина. Настенька залилась
румянцем и бросила на мужа, протянувшего Коти обе руки, благодарный
взгляд.
- Ну вот,- констатировал Лев Яковлевич, ероша свои сивые жесткие как
проволока волосы квадратной пятерней.- Дельце в шляпе. Это я вам говорю!
Весь следующий день прошел как нельзя лучше. Француз был крайне
любезен и предупредителен. Он даже умудрился расшевелить Льва Яковлевича,
и к вечеру тот настолько разошелся, что, поборов свою величайшую скупость,
юркнул в буфет и вернулся с бутылкой шампанского. Коти вытащил из
чемоданчика тонкогорлую бутылку французского коньяка. Вениамину
Леонидовичу ничего не оставалось делать, как пригласить спутников в
ресторан.
- О но... нет... лютше посидим каюта. Свежий воздух вредит нашим
отношениям,- осклабился мсье Пьер.
На том и порешили. Официант принес в каюту ужин, и вскоре Нарзанов,
поминутно роняя очки, хохотал над анекдотами, которые мастерски
рассказывал Сопако. Коти, видимо, не всегда улавливал существо острот,