"Андрей Сидоренко. Заяабари (походный роман)" - читать интересную книгу автора

было преодолеть, чтобы достичь гармониста и солистку. Как только третий
мужик достигал перегиба, он поскальзывался и сползал вниз, на исходную
позицию. Косогор был крут и карабкаться приходилось на четвереньках. Попытки
мужик возобновлял с потрясающим упорством и повторил их уже раз десять. Он
был пьян в дым. Для его друзей он как будто не существовал. Они и не
собирались ему помогать, несмотря на то, что подползал к ним очень близко. О
помощи мужик не взывал, демонстрируя потрясающей силы душевное качество,
похожее на упрямство, только гораздо круче - что-то вроде упорства с
оттенком поразительной твердолобости. Обижаться за отсутствие помощи не
собирался - обиду не понял и не принял бы никто. Между ними царил дух
залихватской отчаянной радости и добродушия.
Я только первый день в Листвянке, но уже этого оказывается достаточно,
чтобы ощутить неповторимую особенность местного населения.
Пошли к Пламеневскому в гости. Владимир Пламеневский - человек
необычный и одержим всевозможными творческими порывами. Ему лет пятьдесят с
небольшим, у него достаточно молодая и симпатичная жена. Вместе они рисуют
картины и развешивают их на стенах собственной галереи, которая
располагается тут же, во дворе. Владимир, уроженец Севастополя, стало быть
земляк. Но к землякам своим я равнодушен, и этот факт ни в коей мере не
определил моего отношения к нему. Поражало в нем другое и, в первую очередь,
молодецкий задор по отношению к жизни вообще.
Когда я завел разговор о кругосветном плавании на яхте, он сразу
воспрянул духом и быстро согласился проделать путешествие со мной на пару.
До материализации идеи, думаю, у него дело бы не дошло: все-таки он не такой
псих, как я, но от того, что у него возникло искреннее стремление,
становилось тепло на душе, и я обрадовался наличию чудесной личности просто
так, как солнцу на небе.
Из господина Пламеневского прут наружу творческие силы в страшном
количестве, превращаясь в произведения живописи, стихи и архитектурные
строения причудливой формы. По собственному проекту он построил дом и
картинную галерею рядом. Внутренность дома похожа на каюту старинного
парусника, в которой поселился ученый-натуралист. Книг полно, и они радуют
глаз. Удивительно то, что Пламеневский построил прекрасный просторный и
светлый дом из горбыля, причем денежные затраты были до смешного
незначительные.
Я вспомнил друга Ваню, который возводит свое дорогостоящее медвежье
логово. Друга Ваню стало жаль. Мне нравится дом господина Пламеневского
гораздо более памятников деревянного сибирского зодчества в виде неказистых
изб. Строение Пламеневского воздушное, просторное, светлое и теплое. Мне
даже кажется, что внутри помещения звенят маленькие колокольчики. Молодец
мужик. Но сколько труда заложено в его доме! Я бы так не смог: не то, чтобы
сил не хватило, просто в голову не пришло. Восхищаюсь такими людьми, для
меня они - герои, которые совершили немыслимый подвиг труда. И все-таки
окружающий мир не такой, как сказочный и хорошо придуманный мир господина
Пламеневского. Сибирь куда как более дремуча и угрюма.
Договорившись, что через пару лет махнем вокруг света, пошли в
картинную галерею. Здание, в котором она находилась, было подобием дома
хозяина и представляло из себя крышу без стен. Внутри полно картин с
местными видами в ненатуралистическом стиле. Если бы я был женщиной, то
постарался бы отбить Пламеневского у его жены и женить на себе, чтобы жить