"Александр Силецкий. Пустырь... Лизавета" - читать интересную книгу автора

успокоенно, будто нашла некий выход, избавление от всех тягот и невзгод.
Эта картина разом запечатлелась в моем мозгу, и мигом пришло понимание
всего происходящего.
Я невольно зажмурился, чтобы избавиться от наваждения, потому что
увиденное иначе, как наваждение, сознание не желало воспринимать, хоть
подсознанье и твердило - все истина, все правда, открой глаза! - и я открыл
глаза: ничто не изменилось, все осталось так, как было.
Значит, что же?
Убийство?
Или - что-то другое?
Но что?!
А эта кошмарная, почти что добрая улыбка - Господи, не видеть бы мне
ее вовсе! - она парализовала волю, замыкала мысль в безумное кольцо: зачем
и почему, почему и зачем?
Нет, было еще одно, подленькое, любопытное и словно бы щекочущее
изнутри своей внезапной и беспрекословной сопричастностью: как скоро?
Крикнуть что-нибудьs
Она ж не знает и не замечает, что за ней следятs
Он - во власти твоей, Лизавета, но ты-то, ты - в моей ведь власти!
Я могу, я должен помешать!..
Проклятый свет!
Тусклый свет лампады, озаряющий лик Богоматери и лик той, в чьих руках
топорs
И скачущие, будто бабочки, порхающие блики от лампады - всюду,
проникают внутрь, до мозга, налипая на него, раздавливая мыслящую плотьs
Перед святой Богородицей, преклонив колена, ты истово молилась перед
сномs
Молилась - за кого?
За что?
Или и тебя, несчастная ты Лизавета, этот несиюсторонний свет лампады
вверг в безумие, окаменил твой рассудок, направил волю твоюs
Господи, убийствоs
На моих глазах!
Сергей, счастливый человек, ты спишь и видишь, вероятно, сныs
Я не мог ничего поделать с собой, меня бил озноб, язык прилип к
гортаниs
Ведь Лизавета безумна, пусть я крикну даже, вскочу сейчас - один взмах
топором, что ей стоитs
Проклятый свет!
Тусклый и колеблющийся, но топор горит, словно его облили ртутьюs
Я вновь отчаянно зажмурился, чтобы сбросить с себя оцепенение,
застонал, закричал про себя, укоряя, взбадривая, убеждаяs
Не знаю, сколько времени я так провел - может, секунду, а может, и все
полчаса - не знаюs
Но когда я снова распахнул глаза и посмотрел - туда, на нее - от
сердца у меня отлегло.
По-прежнему улыбаясь, бессмысленно и торжествуя, Лизавета вдруг отошла
от изголовья, неслышно сунула топор под лавку и улеглась на свой тюфяк.
Скамейка кисло заскрипела, но этот звук мне показался изумительным, почти
что райским: я знал теперь, что это миновало, знал наверняка, и совесть моя