"Александр Силецкий. Неопознанный обиженный клиент" - читать интересную книгу автора

И тут Пенькину в голову пришла неожиданная мысль, показавшаяся до того
простой и соблазнительной, что он даже причмокнул от удовольствия.
Сделав вид, будто чего-то пишет, он несколько раз перечеркнул свои
каракули, тихонько чертыхнулся и вдруг с недюжинным проворством выдрал
приглянувшийся листок.
- Нет, - заявил он, комкая бумажку и пряча в карман, - никаких жалоб!
Лучше полюбовно. А? - он захлопнул книгу и протянул приемщице.
- Соображаете, - довольно отозвалась та и книгу мигом сунула на
место. - А пугал, кричал... Давайте, я перепишу квитанцию. Дня через три
зайдете.
- Правда? - изумился Пенькин
В отделе, которым руководил Пенькин, с давних времен работал полиглот
Гриша. Он занимался машинной филологией применительно ко всем передовым
наукам и знал двадцать девять языков, как свой родной. Вот только разве
забывал порой, какой же именно роднее...
Никаких ученых степеней он не имел, однако же в науке был отменно
славен.
- А раскуси-ка, Гриша, вот такой орешек! - сказал Пенькин, чуть ли не с
порога, и подсунул коллеге уворованный листок.
Гриша степенно кивнул и, поместив бумаженцию перед собой, тщательно
разгладил ее ребром ладони. Потом хмыкнул и склонился над столом,
сосредоточенно разглядывая текст.
- Ну, надо же! - уклончиво ответил Пенькин. - Ты мне лучше скажи: это
представляет интерес?
Гриша снова вперился в листок и даже взъерошил волосы на голове.
- Насколько я могу судить, - проговорил он, - что-то тут, пожалуй,
есть...
- Это в каком же смысле?
- А в таком, Сан Федыч, что никто на земле так не пишет. Не знаю я
похожих алфавитов. Или кто-то пошутил, или... Но тогда многое зависит от
того, где вы таким трофеем разжились... Может, внучек свою письменность
решил создать? С детишками, знаете, бывает...
- У меня внук только в первый класс пошел, - обиделся Пенькин, - и
глупостями не приучен заниматься. А текст я... ну, словом, нашел. Во дворе.
- Интересно, - не поверил Гриша. - Ладно. Вы оставьте листик -
поглядим. Я машину текстом угощу, пусть покумекает. К концу дня, может, что
и прояснится...
- Знаешь, Гриша, - шепотом признался Пенькин, - отчего-то я волнуюсь.
- Ну и зря, - ответил Гриша непреклонно. - И не мне вам объяснять. В
науке, если постоянно волноваться, ничего путевого не выйдет.
- Тоже мне, философ, - оскорбился Пенькин. - Потому мы в заднице все и
сидим.
- А это уж кто как руководит, - пожал плечами Гриша.
За десять минут до окончания работы Гриша заявился к Пенькину.
По тому, как лихорадочно блестели его близорукие глаза, как живописно
таращились во все стороны его неприбранные патлы, Пенькин безошибочно
определил: есть новости и, кажется, необычайные.
- Ну? - спросил Пенькин.
- Сан Федыч, ой!.. - выдохнул с порога Гриша, - черт-те что!
- Тогда - входи. И дверь закрой! Садись. Выкладывай.