"Дмитрий Силлов. Злой город " - читать интересную книгу автора

приветствия, пришлось купцу созерцать воеводину спину.
Посозерцал. Подождал, пока воевода, разобравшись со шлемом, снимет
перевязь с мечом и туда же на стойку пристроит. Притушил в груди вспыхнувшую
было не к месту обиду - стоит ли дурь показывать, когда сам по делу пришел?
Ясно дело, не стоит. Хочется хозяину показать, кто в доме голова - нехай
тешится, мы люди не гордые.
Наконец воевода повернулся к гостю лицом и, пройдя к столу, присел на
лавку напротив, жестом приглашая гостя садиться тоже. Гость обычай соблюл и,
садясь напротив, выложил на стол обе руки - мол, смотри, хозяин, мои руки не
оружны, с миром пришел. Однако десницу с перстнем невзначай положил сверху.
Воевода, напротив, принял ту же позу, словно в серебряном зеркале
отраженную. После чего заорал зычно:
- Глашка! Пошто гостю квасу не поднесла?! Али если хозяина дома нету,
так и порядка быть не должно?
Откуда-то сверху по лестнице кубарем скатилась дворовая девка, таща в
руках здоровенный жбан квасу с привешенными к нему сбоку черпаками.
- Благодарствую, воевода, - степенно кивнул купец, отведав пряного,
пахнущего травами напитка. - Знатный у тебя квасок.
- И тебя благодарю, Семен Васильевич, за то, что в гости зашел, -
бесцветным голосом произнес воевода. Теперь, когда положенное было
проговорено, можно было и узнать, за каким лядом приперся средь бела дня
гость незваный, которого - чего греха таить - век бы не видеть, ан никуда от
него не денешься, приходится принимать хошь не хошь.
- Да я к тебе, можно сказать, по своей торговой надобности явился, -
усмехнулся Семен, любуясь своим перстнем. Солнечный зайчик, заключенный в
алмазных гранях, словно невзначай вырвался из своего плена и мазнул по
зрачкам сидящего напротив воеводы. Воевода сощурился, но взгляда от лица
гостя не оторвал. Если бы можно было тому гостю да взглядом в лоб засветить,
была бы у первого в городе купчины в головушке дыра похуже чем от праштной
пули*. Но взгляд - он и есть взгляд, и сколь бы тяжел он ни был, от него
часто никому не жарко и не холодно.
______________
* Прашта - старорусское название пращи. Предполагается, что и пороки
(осадные машины) и Перун (бог войны у древних славян) имеют один древний
корень "пер" - бить.

- А надобность моя, воевода, такая, - продолжал Семен. - Что у тебя
товар, а вот, стало быть, и купец.
Положив волосатую длань на грудь, Семен вновь слегка поклонился
воеводе.
- Ну, и приданого не пожалею, сам понимаешь.
В тишине горницы отчетливо послышалось, как хрустнули кулаки воеводы.
Семен мгновенно подобрался внутренне. Каков в бою козельский воевода,
он не только слыхал, но и видывал. И ежели случись вот так, с глазу на глаз
да кулак на кулак, еще бабушка надвое сказала, за кем поле останется - за
первым кулачным бойцом Козельска или же за его воеводой. А вот если воевода
не в драку полезет, а за мечом метнется - то считай, что все, отторговал ты,
купчина, свое. Вон он, в двух шагах на стойке болтается, ярлык на самый
короткий путь в места, где серебро да злато без надобности...
Однако воевода сдержался. Только насупился, словно туча грозовая.