"Дмитрий Силлов. Злой город " - читать интересную книгу автора

отгоняя пелену, застившую взор.
- Да не о том я что-то... В общем, прощай. Не поминай лихом, ежели
чего.
Он шагнул к окну, мелькнул силуэт, на короткий миг загородив лунный
серп в окне, и снова пуста светлица, лишь качнулся потревоженный ночной
прохладой язычок пламени в лампадке и показалось, что Господь на иконе
укоризненно покачал головой.
Настя уткнулась носом в меха и разрыдалась. Ежели накопилось чего на
душе, для женщины слезы - лучшее лекарство.
Мужчинам сложнее...

* * *

Весенняя ярмарка - это всегда праздник, который тороватые торговые
гости всегда стараются подгадать под начало масленицы. Чтоб веселье
людское - через край, чтоб еды да медов - от пуза. Ну и чтоб подвыпивший
покупатель был не шибко прижимист да на скалвы* с локотками** особо не
пялился.
______________
* Скалвы - весы (старорусск.).
** Локоток - мера для измерения длины (старорусск.).

За ночь работный люд соорудил на торжище добротные прилавки с навесами
на случай дождя, которые по окружности огораживали площадь. А на самой
площади веселился народ.
На большом костре горело соломенное чучело Зимы, потрескивая и грозя
завалиться прямо на подвыпивший народ. На соседних кострах жарили целых
быков, насаженных на двухсаженные вертелы. Черный дым лез в ноздри, ел
глаза. Торговые заморские гости украдкой морщили носы и прикрывали дерюгами
дорогие ткани, пытаясь уберечь их от сажи. Такое оно, торговое ремесло -
морщись не морщись в рукав, а покупателю улыбнись, потому как в щедрой земле
русов барыш за день часто бывает такой, что в ином месте и за две седьмицы*
не заработаешь.
______________
* Седъмица - неделя (старорусск.).

Опасаясь сверзиться с неслабой высоты по смазанному салом гладкому
столбу, вкопанному вертикально в землю, осторожно карабкался мужик,
жилистый, длинный и тощий, словно змей, время от времени бросая жадные
взгляды на верхушку столба, к которой была привязана пара новых сапог.
- Давай-давай, Тюря, шевели костями, - подбадривали снизу. - Чай, пятки
не казенные, не сотрешь.
- Пятки... ить... не казенные, - отбрехивался сверху Тюря,
рассчитанными рывками перемещаясь к заветной цели. - А вот штаны... и то,
что в них...
Народ снизу гоготал от души.
В центре площади был сооружен невысокий помост, на котором розовощекий
заезжий скоморох пытался заставить плясать ручного медведя. Скоморох тщетно
тренькал маленькими гуслями, порой поднося их к самому уху зверя, но мишка,
видимо, был не в настроении и плясать не хотел. Он сидел на заднице и