"Роберт Силверберг. Как все было, когда не стало прошлого" - читать интересную книгу автора

возвышении для оркестра в парке, прямо напротив Нового Музея,
Сгущались тени. Пятница, второй день кризиса, подходила к концу.
Прошлой ночью Халдерсеен спал в парке и сегодня собирался сделать то
же самое. После побега из больницы он обнаружил, что его квартира
заперта, а все его имущество перенесено в хранилище. Не имеет
значения. Он будет жить на доходы с земли, и этого хватит. В нем
зажглось пламя пророчества.
- Позвольте мне рассказать, что случилось со мной, - выкрикнул
он. - Три дня назад я был в больнице, лечился от психического
расстройства. Некоторые, я вижу, улыбаются, видимо, говоря, что мне
следует туда вернуться, но нет! Вы неверно меня поняли. Я не мог
смотреть на мир. Где бы я ни проходил, я видел счастливые семьи,
родителей с детьми и испытывал от этого приступы ярости и зависти и
совершенно не мог заставить себя работать. Почему? Почему? Да потому,
что моя собственная жена и дети погибли в воздушной катастрофе 1991
года, вот почему, а я опоздал на ракетоплан, ибо совершил в тот день
грех. За мой грех умерли они, и жизнь моя превратилась в нескончаемую
пытку! Но теперь все это вылетело у меня из головы. Я согрешил, и я
претерпел, и теперь я избавлен от страданий милосердным забвением!
Из толпы послышался голос:
- Если ты все забыл, откуда тебе все это известно?
- Хороший вопрос! Восхитительный вопрос! - Халдерсен ощутил
выступающий пот, нагнетающийся в кровь адреналин. - Я знаю это только
потому, что мне рассказал это вчера утром больничный робот. Но это
пришло ко мне со стороны, из вторых рук. Все пережитое мной, все
старые раны, все стерто. Вся боль прошла. Да, конечно, я грущу, что
погибла моя ни в чем не повинная семья. Но здоровый человек за
двенадцать лет приучается управлять отрицательными эмоциями, он
принимает утрату как должное и идет впереди Я был болен, болен именно
_этим_ и не мог жить со своим горем, а теперь могу, я смотрю На это
объективно, понимаете? Вот почему я говорю, что есть блаженство в
возможности забыть. А что сказать про вас? Среди вас могут быть те,
кто тоже пережил болезненную утрату, а теперь не может вспомнить о
ней, избавлен теперь и очищен от боли. Есть тут такие? Есть?
Поднимайте руки. Кто омыт священным забвением? Кто из вас знает, что
очистился, хоть и не помнит от чего?
Руки начали подниматься.
Люди плакали, люди радовались, люди махали ему. Халдерсен ощутил
себя немного шарлатаном. Но только немного. Он всегда чувствовал в
себе нечто от пророка, даже когда прикидывался безобиднейшим ученым,
консервативным профессором философии. У него имелось то, что
необходимо каждому пророку: острое ощущение контраста между виной и
невинностью. Осознание существования греха. Это осознание двинуло его
поведать свою радость людям, отыскать сотоварищей по избавлению...
нет, апостолов... чтобы основать прямо здесь, в Голден Гейт Парк,
церковь забвения. Больница могла давным-давно дать ему это лекарство и
избавить его от муки. Брайс отказался, Камакура, Рейнольдс - все эти
сладкоречивые доктора. Им нужны были новые испытания, эксперименты на
шимпанзе, бог знает, что еще. И бог сказал: "Натаниэль Халдерсен
достаточно выстрадал за свой грех". И вложил он лекарство в систему