"Роберт Силверберг. Ворнан-19" - читать интересную книгу автора

- Хорошо.- Я разъединил связь, а затем вновь попросил телефонисток ни с
кем меня не соединять.
Сэнди Крейлик пришел без четверти два, чтобы отвести меня в Белый дом
по подземному тоннелю. Тоннелей этих под Вашингтоном прорва. Мне говорили,
что по ним можно попасть куда угодно, если знать маршруты и пароли, чтобы
пройти мимо автоматических часовых. Расположены тоннели на нескольких
уровнях. Под Капитолием вроде бы есть секретный публичный дом, обслуживающий
только конгрессменов.
В другом месте, но тоже глубоко под землей, находится лаборатория, в
которой методами генной инженерии выращиваются жуткие чудовища. Я понимаю,
что подобные слухи нельзя принимать на веру. О столице чего только не
наговорят. Но с другой стороны, правда может оказаться в десятки раз
отвратительней вымыслов. Ибо Вашингтон - жестокий город.
Крейлик привел меня в комнату под западным крылом Белого дома. Стены ее
украшали панели из анодированной бронзы. Остальные четверо членов комитета
пришли раньше нас. Троих я узнал. Известных ученых не так уж и много. Мы
образуем своеобразную касту, и судьба часто сводит нас вместе, по тому или
иному поводу. Узнал я Ллойда Колффа, Мортона Филдза и Эстер Миккелсен.
Четвертый из присутствующих поднялся из-за стола.
- Кажется, мы еще не встречались, доктор Гарфилд. Эф. Ричард Хейман.
- Да, конечно. "Спенсер* [Спенсер, Герберт (1820-1903) -английский
философ и социолог, сторонних учения о всеобщей эволюции.], Фрейд и Марко" -
ваша книга, не так ли? Помнится, с удовольствием прочитал ее.
Я пожал его руку. Кончики пальцев Хеймана были влажны от пота, как,
вероятно, и ладонь, но соприкоснулись мы лишь пальцами, а не ладонями, по
последней моде, заимствованной из Центральной Европы, где недоверие соседу
пропитало все, даже ритуал приветствия. Знакомство наше завершилось
несколькими дежурными фразами, выражающими радость в связи с этим
знаменательным событием.
Вы имеете полное право упрекнуть меня в неискренности. Мне совершенно
не понравилась книга Эф. Ричарда Хеймана. Она показалась мне скучной и
примитивной. Я без всякого интереса просматривал его пространные статьи в
научных журналах, причем всякий раз оказывалось, что многие идеи и выводы
позаимствованы им у коллег. Мне не понравилась его манера пожимать руку. Не
понравилось даже его имя. Как я должен был его называть? Эф. Ричард? Или
просто Эф? А может, Дик? Или он предпочитал "мой дорогой Хейман"? Небольшого
росточка, круглая, похожая на чугунное ядро, голова, венчик рыжих волос
вокруг обширной лысины, густая окладистая рыжая борода (я нисколько не
сомневался, что подбородок у него такой же круглый, как и череп),
тонкогубый, акулий ротик, едва просматривающийся сквозь растительность,
водянистые глаза, короче, пренеприятнейшая личность.
К другим членам комитета враждебности я не испытывал. Близких отношений
ни с кем из них не поддерживал, хотя и знал, что в избранном ими роде
деятельности они по праву числятся в лучших специалистах. При наших редких
встречах на различных научных форумах трений между нами не возникало. Мортон
Филдз, психолог из Чикагского университета, принадлежал к новой, так
называемой космической школе, которую я воспринимал как разновидность
нецерковного буддизма. Приверженцы этой школы пытались объяснить загадки
человеческой души, полагая последнюю пребывающей в неразрывной связи со
вселенной и составляющей с ней единое целое. Выглядел Филдз, как чиновник