"Роберт Силверберг. Лагерь Хауксбиль" - читать интересную книгу автора

этом. Заставили Джанет раздеться догола, а затем обшарили ее от головы до
пяток. Ты знаешь о том деле в Чикаго в прошлом месяце, когда девушка
спрятала бомбу между ног, чтобы покончить с собой? Так вот, они сделали
все, чтобы помешать Джанет взорвать себя подобным образом. Ты знаешь, как
они это делают? Зажимают лодыжки, распластывают на полу, а затем...
- Я знаю как это делается, - сквозь зубы прошипел Барретт. - Не надо
подробностей.
Ему стоило огромных усилий не потерять самообладания. Он с трудом
подавил желание схватить Бернстейна и несколько раз ударить его головой о
ветровое стекло. "Эта гнусная вошь умышленно рассказывает мне об этом,
чтобы помучить меня", - подумал Барретт.
- Пропусти зверства и расскажи, что еще произошло, - сухо заметил он.
- Разделавшись с Джанет, они раздели догола Ника и проверили его
тоже. Мне кажется, Ник впал в состояние глубочайшего шока, когда они
обрабатывали Джанет, а затем и его самого выставили напоказ.
Барретт нахмурился еще сильнее. Ник Моррис был невысоким парнем с
миловидным, как у девушки, лицом, и для него все это было вызывающей
глубокую травму пыткой. Удовольствие же, получаемое Бернстейном, было
очевидным.
- Затем Джанет и Ника отвели на допрос в Фоли-Сквер. Около четырех
тридцати Ника отпустили. Он позвонил мне, а я связался с тобой.
- А Джанет?
- Ее задержали.
- Против нее у них было улик ничуть не больше, чем против Ника.
Почему же ее тоже не отпустили?
- Откуда мне знать? - пожал плечами Бернстейн. - Главное, что ее
задержали.
Барретт сцепил пальцы рук, чтобы они не дрожали.
- Где Плэйель?
- В Балтиморе. Я позвонил ему и посоветовал оставаться там, пока не
пройдет опасность.
- Но ты пригласил меня вернуться!
- Кто-то должен остаться у руководства, - сказал Бернстейн. -
Поскольку это ко мне не относится, значит, придется тебе. Не беспокойся,
тебе по-настоящему ничто не угрожает. Я поговорил с одним влиятельным
лицом, он проверил бумаги и сказал, что ордер был выписан только на арест
Джанет. Чтобы удостовериться в этом, я поставил Билли Клейна понаблюдать
за твоей квартирой, и он говорит, что за последние два часа туда никто не
приходил. Тебе нечего опасаться, тебя не ищут.
- Но Джанет в тюрьме!
- Это случается, - ответил Бернстейн. - Таков риск, на который мы
идем.
Барретту казалось, что он слышит сухой внутренний смех этого сморчка.
Бернстейн в последние несколько месяцев отошел от движения, пропускал
собрания, отказывался, разводя руками, от иногородних поручений. Он
выглядел равнодушным, отчужденным, подполье его теперь почти не
интересовало. Барретт не разговаривал с ним уже более трех недель. И вдруг
он снова в центре событий. Почему? Почему он едва скрывает злорадный смех,
говоря об аресте Джанет?
Машина устремилась к Манхэттену со скоростью почти двести километров