"Роберт Силверберг. Лагерь Хауксбиль" - читать интересную книгу автора

других членов нашей группы ради того, чтобы освободить Джанет, если только
ты не считаешь себя привилегированным лицом, которое может рисковать
жизнями или свободой своих товарищей просто для того, чтобы вернуть себе
женщину, с которой эмоционально связан, даже если ее полезность для
организации закончилась...
- Мне тошно тебя слушать, - сердито отрезал Барретт.
Но он понимал, что в рассуждениях Бернстейна есть рациональное зерно.
В их группе еще никого не арестовывали, однако Барретт отдавал себе ясный
отчет в том, что последует за таким арестом. Нечего и думать, что можно
вынудить правительство выпустить заключенного, если оно того не пожелает.
Существовало больше десятка лагерей, разбросанных по всей стране, и сейчас
Джанет могла быть и в Кентукки, и в Северной Дакоте, и в Неваде, - трудно
сказать, где, - ожидая неизвестно какого приговора по неопределенному
обвинению. С другой стороны, она могла уже оказаться на свободе и
возвращаться домой. Непредсказуемость - вот что было отличительной чертой
стоящего у власти тоталитарного правительства. Джанет исчезла, и Барретт
не мог ничего изменить. Все зависело только от таинственной прихоти
правительства.
- Может быть, тебе стоит выпить, - предложил Бернстейн. - Попробуй
немного успокоиться. Ты сейчас совершенно не в состоянии трезво мыслить,
Джим.
Барретт кивнул и подошел к бару. В нем должно было быть немного
спиртного - пара бутылок виски, джин и слабый ром для коктейлей, который
так любила Джанет. Но бар оказался пустым. Посетители вычистили его.
Барретт долго смотрел на пустые полки, бездумно следя за замысловатым
танцем пылинок.
- Спиртное тоже исчезло, - выговорил он наконец. - А как же иначе?
Пошли. Давай уйдем отсюда. Я не могу больше смотреть на все это.
- Куда же ты пойдешь?
- В контору Плэйеля.
- Там, возможно, устроена засада, чтобы арестовать любого, кто
явится, - сказал Бернстейн.
- Значит, меня арестуют. Зачем обманывать себя? Арестовать могут
любого из нас, как только у них будет на то настроение. Ты пойдешь со
мной?
Бернстейн отрицательно покачал головой.
- Я так не думаю. Ты теперь главный, Джим. Поступай так, как считаешь
необходимым. Постараюсь связаться с тобой потом, ладно?
- Ладно.
- И я посоветовал бы тебе обуздать свои эмоции, если хочешь подольше
оставаться на свободе.
Они вышли на улицу. Барретт пересек весь город по пути в агентство по
найму, осторожно осмотрел здание с улицы и, не заметив ничего опасного,
вошел в него. В конторе все оставалось на своих местах. Он заперся и стал
звонить руководителям ячеек в других округах: Джерси-Сити, Гринвиче,
Найке, Сафферне. Он выяснил, что одновременно была проведена серия
внезапных арестов, причем брали вовсе необязательно высших руководителей.
Арестованы по два-три члена каждой ячейки. Некоторых допросили и
отпустили, не причинив вреда. Другие остались под стражей. Никто не имел
четкого представления, где находится каждый из арестованных, хотя