"Роберт Силверберг. Царь Гильгамеш" - читать интересную книгу автора

единым сердцем, и от жара этого слияния рождалась безмолвная песнь,
которую слышать могут только воины.
Я ощутил присутствие во мне: жужжащий пульсирующий звук в голове,
золотое сияние, чувство великое и странное, которое сказало мне, что
великий Лугальбанда просыпается во мне. Я занял устойчивое положение, мне
казалось, что я большая черная скала, погруженная в быструю и бурно
мчащуюся реку. Сознание на какой-то момент покинуло меня, потом мысли мои
стали ясны, как никогда. На полном скаку мы смяли строй эламитов.
У эламитов нет повозок. Они берут числом, их много, у них прочные щиты
и душевная тупость, которая многим кажется глупостью, но я зову это
настоящей храбростью. Они стояли стеной против нас - густобородые люди с
глазами темными, как ночь без лунного света, одетые в кожаные куртки и
размахивали копьями, уродливыми, с широким острием. У них и лиц-то не
было: глаза да волосы. Намгани взревел и направил колесницу прямо в гущу
воинов.
- Энлиль! - кричали мы. - Акка!
А я:
- Инанна! Инанна!
Перед нами шла сама богиня-воительница, подминая эламитов, словно
кегли. Они с воплями падали под копыта ослов, и наша повозка, как корабль
вздымалась и проваливалась, когда колеса переезжали их упавшие тела.
Намгани орудовал огромным топором с длинной рукоятью. Этим оружием он
рубил направо и налево. Лугальбанда много раз говорил мне, что цель
переднего отряда воинов - разбить боевой дух противника, и лучший способ
этого достичь - выбирать главных людей в стане врага, - вождей, высших
военачальников, и попытаться убить их.
Я оглянулся вокруг. Я видел только хаос, множество сражающихся тел и
летящие копья. И тут я нашел своего противника. Когда мой взгляд упал на
него, боевая песнь загремела сильнее и ярче в моих ушах, дух Лугальбанды
разгорелся во мне, словно голубое пламя, вспыхивающее, если в костер
плеснуть финиковое вино. Вот он. Убей его.
Он меня тоже увидел. Это был вождь горцев: волосы, словно черная
шерсть, на щите - маска демона, желтая, с пылающими красными глазами. Он
тоже знал, как важно сперва убить героев и военачальников. Мне показалось,
он принял меня за военачальника, хотя я никак не мог похвастаться столь
высоким званием в мои-то годы. Глаза его заблестели, он поднял копье.
Моя рука мгновенно взметнулась, посылая дротик. Богиня направляла мою
руку: дротик вонзился ему в шею - узкую щель между бородой и краем щита.
Кровь фонтаном брызнула у него изо рта, глаза вылезли из орбит. Он уронил
копье и упал навзничь, судорожно задергав ногами.
Вопль, словно застонал раненый громадный зверь, вырвался из глоток
окружавших его воинов. В рядах эламитов открылась брешь, и Намгани
немедленно направил туда повозку. Я метнул второй дротик - и еще один
высокий воин повалился наземь. Мы оказались в самой середине боя, четыре
или пять повозок были у нас с флангов. Я увидел, как воины Киша изумленно
глядят, показывая на меня пальцами, я не слышал, что они говорили, но
видел, как они делают жесты, славящие бога, словно видят на моих плечах
мантию божества или сияние над моей головой.
Я пустил в ход все свои дротики и ни разу не промахнулся. Под напором
наших воинов эламиты в смятении бежали, и хотя они храбро сражались, их