"Роберт Силверберг. Царь Гильгамеш" - читать интересную книгу автора

скипетр моего мужества напряженно отстоит от моего тела, словно протянутая
третья рука, и что в нем пульсирует жизнь.
Но Думузи без Инанны ничего не может. Настало время излить силу
божества в ее готовое лоно.
И вот - о, наконец-то! - настала ночь Священного Брака. Луна ушла в
свою опочивальню. В то утро я омылся чистой водой из фонтана при храме
Ана, потом прислужницы умастили меня маслами - все мое тело, все члены,
использовав золотистое масло, выжатое из самых сочных плодов. Я надел
корону и юбку, оставив верхнюю часть тела обнаженной. Меня отвели в Дом
Думузи без окон на окраине города, где я провел полдня, освобождая свой ум
от всего, что не было связано с богом. Я был как во сне, лишенный всего
личного, полный только богом Думузи. С наступлением ночи я отправился на
лодке - путешествие должно было проделано по воде: царь вплывает в город,
как семя вплывает в лоно - к пристани, ближайшей к округу Эанны, а оттуда
пешком к Белому Помосту и храму, где меня ждала богиня.
Я взошел на Помост с его западной стороны, не глядя ни влево, ни
вправо. На кожаном поводке я вел чернорунную овцу, а на руке держал
крохотного козленка - это были подношения Инанне. Может быть, воздух в ту
ночь был прохладный, а может, теплый; наверное, звезды ярко сияли или,
наоборот, были окутаны туманом, может быть, дул легкий ветерок, пахнувший
яблоневым цветом, а может, и не было ветерка. Я не знаю. Я ничего не видел
и не чувствовал, кроме блистательного храма перед собой и гладкого кирпича
под босыми ногами.
Я вошел в храм и отдал козленка жрицам, а овцу - жрецу, направляясь в
длинный зал. Там стояла Инанна. Живи я тысячу лет - и то не увидел бы
более великолепного зрелища.
Она сияла, как солнце. Она была великолепна. Ее омыли, умастили
маслами, окутали ее наготу украшениями из слоновой кости, лапис-лазури,
золота и серебра. Белоснежные поножи красовались на ее ногах, и золотой
треугольник прикрывал ее лоно. Большие украшения из лапис-лазури лежали у
нее на груди, в волосы были вплетены золотые нити. Это были всего лишь
украшения, я их видел и раньше. Они были на ней в ночь ее первого
Священного брака, когда она сочеталась браком с Думузи, и на ее
предшественнице, во времена Лугальбанды. Меня потрясло не великолепие
украшений, а величие богини, исходившее от нее. Как я стал воплощением
мужской силы - как мучительно было биение моих чресел, напоминавшее мне об
этом! - так и она теперь была воплощением сияющей женственности. От
золотого треугольника в основании ее живота исходила волна за волной
мощная сила, словно лучи солнца.
Улыбаясь, она протянула мне руки. Ее глаза встретились с моими. Я
мысленно перепрыгнул через пропасть лет, когда я, в этом самом храме,
заблудился, а девочка Инанна нашла меня, и говорила мое имя, и обещала
мне, что я стану царем, а она будет лежать в моих объятиях. Я вспомнил,
как моя щека прижималась к ее маленькой груди, а ее притирания резким
запахом дразнили мое обоняние. И вот воистину теперь свершилось все, что
она мне предрекала, и мы стояли в храме лицом к лицу в ночь Священного
Брака, а ее глаза, сияющие, как оникс при свете факелов, горели огнем
богини.
- Слава тебе, Инанна, - прошептал я.
- Слава тебе, мой царственный супруг, источник жизни.