"Роберт Силверберг. Царь Гильгамеш" - читать интересную книгу автора

Я приказал Луга-амарке сварить зелье, да такое мерзкое, такое вонючее,
чтобы ни одно существо не могло выдержать, даже змея, которая неподвластна
никакому колдовству. Я велел приготовить зелье как можно скорее. Я
отправил воина Бир-Хуртурре - моего мучителя в детстве, а теперь одного из
моих ближайших советников - во дворец за моим топором. Я велел жрицам
принести толстую и прочную веревку из храма Энмеркара. Мы расправимся с
этим демонами здесь и сейчас. Еще первые дни своего правления я понял, что
главное в управлении людьми - внушить уверенность и показать свою
решимость.
Горбун вернулся быстро, неся бронзовый кувшин, наполненный какой-то
пузырящейся желтой мерзостью, отливавшей то красным, то зеленым, и такой
едкой и зловонной, что я удивился, как она не проделала дыр в бронзе.
Горбун был горд.
- Клянусь Энлилем, отлично! Ничего лучше не придумаешь!
Давясь от омерзения и затыкая нос я вылил из кувшина зелье в нору возле
корней дерева. Земля зашипела там, где жидкость пролилась на нее. Я готов
поклясться, что даже края дыры отшатнулись от омерзения. Мы ждали. Через
некоторое время в норе послышалось шуршание, и в темноте заблестели
злобные желтые глаза, и показался черный раздвоенный язык. Змея, что не
знает колдовства, не слушает ни Ана, ни Энлиля, ни даже Инанну, владычицу
всех змей.
- Дай мне топор, - тихо приказал я Бир-Хуртурре.
Медленно-медленно выползала змея из своей норы. Кожа ее была темнее
ночи, в желтых кольцах, а гибкое тело было толщиной чуть не с мою руку. За
моей спиной жрицы пели священные гимны, и кто-то из моих воинов бормотал
заклинания. Я не чувствовал никакого страха: змея выглядела такой
несчастной и жалкой, такой больной и очумелой от жуткого зелья. Я
замахнулся топором и разом разрубил змею надвое. Рассеченные половинки
свивались и закручивались, из змеиной пасти неслось шипение, она, кажется,
собиралась плюнуть в меня ядом. Я слышал за своей спиной всхлипывания и
молитвы.
Еще несколько мгновений - и змея замерла навеки.
- Один, - сказал я.
Потом я взял толстую веревку, принесенную из храма, обернул ее вокруг
ствола и завязал у себя за спиной, чтобы упираясь ногами в ствол и держась
за веревку, я смог бы подтягивать себя вверх, словно бы шагая по стволу,
поднимаясь все выше и выше. Кора была морщинистая и старая, и там, где я
сдирал ее своими подошвами, она источала аромат миндаля или тонкого вина.
Я добрался до середины ствола, где, по словам, обитала женщина-демон
Лилиту, темная дева, живущая в разрушенных местах и приносящая скорбь
путешествующим. Если бы я остановился подумать, я насмерть перепугался бы.
Бывают времена, когда не размышляешь. Я схватил конец веревки в одну руку,
а другой крепко хлопнул по стволу:
- Лилиту! Лилиту! Ты меня слышишь? Я Гильгамеш, царь Урука. - Я
засмеялся, чтобы показать, что не боюсь ее. - Услышь меня, Лилиту! Я
запрещаю тебе жить в этом дереве, оно принадлежит Инанне! Я запрещаю тебе!
Я запрещаю тебе! Прочь, прочь, изыди!
Послушается ли она? Я в это верил. Имя Инанны обладает огромной силой.
Я еще дважды шлепнул по стволу, не дождался ответа и полез выше.
- Два, - сказал я.