"Клиффорд Саймак. Мир-кладбище." - читать интересную книгу автора

совершенно не боятся ее. Она для них - нечто непостижимое, а, как я успел
убедиться, постигнуть они не в силах очень и очень многого.
- Чудные они какие-то, - проговорил Элмер. - Мне здесь не нравится. Я
чувствую себя не в своей тарелке. Сомневаюсь, чтобы та троица с енотом
заявилась к нашему костру без причины. Ведь им по пути надо было
преодолеть колею боевой машины.
- Ими двигало любопытство, - сказал я. - У них тут тишь да гладь,
поэтому, когда что-нибудь происходит, их разбирает любознательность. Так
было и с нами.
- Естественно, - согласился Элмер. - И все же...
- Факты?
- Да нет, ничего конкретного. Но что-то меня тревожит. Давай
сматывать удочки, Флетч.
- Я хочу, чтобы Бронко записал праздник. Едва он закончит, мы сразу
уйдем.



9

Как и предрекал старик Генри, люди начали собираться вскоре после
захода солнца. Они приходили поодиночке, парами и троицами, а иногда -
целыми компаниями. Все толпились во дворе, у столов с едой. Кто-то пока
отсиживался в доме; часть мужчин удалилась в амбар, и оттуда послышался
звон посуды.
Столы вытащили во двор ближе к вечеру. Парни приволокли из плотницкой
козлы, на которые положили доски, - так получились лавочки и платформа для
музыкантов. Последние уже расселись по местам и теперь настраивали
инструменты: с платформы доносилось пиликанье скрипок и треньканье гитар.
Луна еще не взошла, но небо на востоке отливало серебром, и черные
стволы деревьев отчетливо выделялись на фоне светлой полоски в небесах.
Собака подвернулась кому-то под ноги и с воем исчезла во мраке.
Мужчины, что стояли у одного из столов, вдруг громко расхохотались,
очевидно, над отпущенной кем-то шуткой. Костер, в который то и дело
подбрасывали хворост, стрелял искрами; пламя жадно лизало сухие ветки.
Бронко расположился на опушке леса, и его металлический корпус мерцал
в бликах костра. Элмер, присоединившись к какой-то компании у столов, судя
по всему, оказался втянутым в оживленную дискуссию. Я поискал глазами
Синтию, но ее нигде не было.
Кто-то тронул меня за руку. Обернувшись, я увидел рядом с собой
старика Генри. Зазвучала музыка, по двору закружились пары.
- Не скучно одному? - спросил старик. Легкий ветерок шевелил его
бакенбарды.
- Хочется спокойно понаблюдать, - ответил я. - Никогда не
присутствовал на таких сборищах.
Я не кривил душой. В этом празднике было что то от первобытной
дикости и варварства; его необузданное веселье возвращало память к юности
человечества. Как будто ожили древние обычаи и обряды - настолько древние,
что на ум почему то приходили кремневые топоры и обглоданные бедренные
кости.