"Клиффорд Саймак. Сила воображения." - читать интересную книгу автора

- А восходит все это, - сказал Джаспер, - к одной нашей занятной
особенности. Казалось бы, невероятно, что подобная особенность послужит
нам на пользу, но факт есть факт. На нашу долю выпало уродиться лжецами.
Единственными на всю Галактику. На всех бесчисленных мирах правду почитают
за универсальную постоянную, мы - единственное исключение.
- Вы судите чересчур сурово, - протестующе сказала Анджела.
- Пусть сурово, тут уж ничего не поделаешь. Мы могли бы стать
величайшими торгашами и обобрали бы всех остальных до нитки, пока те
только еще соображали бы, что к чему. Свой талант к неправде мы могли бы
использовать тысячью разных способов и, не исключаю, даже сберегли бы в
целости свои головы. Но мы нашли этому таланту уникальное, абсолютное по
безопасности применение. Ложь стала нашей продажной добродетелью. Теперь
нам дозволено лгать вволю, всласть - любую ложь съедят на корню. Никто,
кроме нас, землян, нигде и никогда не пробовал сочинять литературу - ни
ради развлечения, ни ради морали, ни во имя какой-либо другой цели. Не
пробовал потому, что литература неизбежно означает ложь, а мы,
оказывается, единственные лжецы на всю Вселенную...
Блейк принес пиво для Анджелы и свиные ножки для Харта. Пришлось
рассчитаться с ним не откладывая.
- У меня остался еще четвертак, - удивился Харт. - Есть у вас
какой-нибудь пирог?
- Яблочный.
- Тащите порцию, плачу авансом.
- Вначале, - не унимался Джаспер, - рассказы передавали из уст в
уста. Потом записывали от руки, а теперь изготовляют на машинах. Но,
разумеется, это тоже не вечно. Найдется еще какой-нибудь хитрый метод.
Какой-нибудь иной, лучший путь. Какой-нибудь принципиально новый шаг.
- Я согласился бы на все, - объявил Харт. - На любой метод, на любой
путь. Я бы даже стал писать от руки, если бы надеялся, что у меня купят
написанное.
- Как вы можете! - вознегодовала Анджела. - По-моему, на эту тему
шутить и то неприлично, С подобной шуткой можно еще смириться, пока мы
втроем, но если я когда-нибудь услышу...
Харт замахал руками.
- Забудем об этом. Извините, сморозил глупость.
- Разумеется, литературный экспорт, - продолжал Джаспер, - серьезное
доказательство ума человека, приспособляемости и находчивости
человечества. Ну, не смешно ли: методы большого бизнеса применяются к
профессии, которая от века считалась совершенно индивидуальной. Но ведь
получается! Не сомневаюсь, что рано или поздно сочинительское дело будет и
впрямь поставлено на конвейер и литературные фабрики станут дымить в две
смены...
- Ну нет, - вмешалась Анджела. - Тут вы ошибаетесь, Джаспер. При всей
механизации наша профессия требует одиночества, как никакая другая.
- Верно, - согласился Джаспер. - И, признаться, я лично от
одиночества ничуть не страдаю. Наверное, должен бы страдать, но не
страдаю.
- Что за гнусный способ зарабатывать себе на жизнь! - воскликнула
вдруг Анджела с ноткой горечи в голосе. - Чего мы, в сущности, добиваемся?
- Делаем людей счастливыми - если, конечно, именовать всех наших