"Клиффорд Саймак. Машина" - читать интересную книгу автора

он мог крепко ухватиться, - утешение, которого у него никогда не было, к
которому он так сильно стремился и которое наконец нашел. Его сердце
выкрикнуло то, что он не мог произнести, - не высказанную им мольбу, - и
они ответили ему:
- Нет, Джонни, мы не покинем тебя. Мы не можем покинуть тебя, Джонни.
- Обещаете? - спросил Джонни.
Их голос прозвучал немного грустно:
- Нам незачем обещать это, Джонни. Наша машина сломалась, и починить ее
мы не можем. Один из нас уже умирает, а другой тоже скоро умрет.
Джонни не поднимался с колен, слушая эти слова, которые западали ему в
самую душу, и проникаясь их значением. Он не мог этого вынести: только что
нашел себе друзей, а они умирают!
- Джонни, - сказали они.
- Да, - ответил Джонни, едва удерживаясь от слез.
- Ты не можешь поменяться с нами?
- Поменяться?
- Чтобы доказать свою дружбу. Ты нам что-нибудь дашь, и мы тебе
что-нибудь дадим.
- Но... - сказал Джонни, - ...но у меня ничего нет...
И вдруг он вспомнил, что есть. Ведь у него был перочинный ножик. Это
было немного, лезвие у ножика было сломано, но он ничего больше не имел.
- Это замечательно, - сказали они. - Как раз то, что нам нужно. Положи
его на землю, около машины.
Вынув ножик из кармана, он прислонил его к машине, и пока он смотрел на
него, что-то случилось, но так быстро, что он и не заметил, как это вышло.
Во всяком случае, ножика уже не было, а вместо пего на земле лежало что-то
другое.
- Спасибо, Джонни, - сказали они. - Ты молодец, что поменялся с нами.
Протянув руку, он взял вещь, которую они дали ему вместо ножика и
которая даже в темноте сверкала скрытым огнем. Он стал поворачивать ее в
руке и увидел, что это был какой-то драгоценный камень с множеством
граней, который весь светился изнутри и горел разноцветными огнями.
Только заметив, как ярко светится этот камень, Джонни понял, что он
оставался здесь очень долго и что уже совсем темно. Тогда он вскочил на
ноги и побежал, даже не успев попрощаться.
Искать коров теперь уже было поздно, и он надеялся, что они отправились
домой сами и ему удастся поравняться с ними и пригнать их в коровник. Он
скажет дяде Эбу, что ему трудно было собрать их. Он скажет дяде Эбу, что
обе телки вырвались за ограду и ему пришлось загонять их обратно. Он
скажет дяде Эбу... он скажет... он скажет...
Он бежал задыхаясь, а сердце у него колотилось так, что оно прямо-таки
трясло его. Всю дорогу его преследовал страх, страх из-за ужасного
проступка, который он совершил, этого последнего, самого непростительного
проступка после всех других, после того, как он не пошел к ручью за водой,
прозевал вчера вечером двух телок, держал у себя в кармане спички.
Он не нашел коров по дороге: они были уже в коровнике, - и он понял,
что они уже подоены и что он пробыл там гораздо дольше, чем ему казалось.
Поднимаясь в гору по дорожке, ведущей к дому, он весь трясся от страха.
На кухне горел свет, и он знал, что они его ждут.
Он вошел на кухню. Они сидели у стола прямо напротив двери, ожидая его.