"Морис Симашко. Искупление дабира (требует вычитки)" - читать интересную книгу автора

262


видимые руки тыкву. Точно такая же тыква была передана ему взамен. В
дальней комнате без окон зажег он светильник, вытащил пробку, отклеил узкую
полоску шелка. Цифры были на ней- 1+30+5+1+40+6+ 400. Абд-жад это --
числовые знаки букв, и составляют они слово "Алухамут". На языке древней
правды -- пехлеви -- означает оно место, где орлов приучают к охоте.
Сложенные вместе цифры дают сумму 483, а именно в этом году хиджры бог
передал в их руки крепость в заоблачных горах, чем и подтверждалось право на
нее. Ее владетель -- дикхан, склонявшийся к правде, все не решался открыто
объявить о своей вере. Тогда семеро учителей-имамов явились туда к нему, а
когда он стал кормить их хлебом, пригнули вдруг его голову к животу и
заковали в цепи. Сам сайид-на вышел с повелением к страже и впустил по
мостику над пропастью семьдесят фидаи. Аламут -- стали называть это гнездо
правды в фарсидском просторечии .
Некая тайная цифра -- личный знак самого сайида-на был оттиснут в
начале письма. Устад Наср Али почему-то вздохнул, и качнулось от этого пламя
светильника. Страшный шум послышался у него в ушах..
Весь день тогда клекотали внизу грифы. Маленькие пузырьки вздувались и
лопались на черных губах того, чья нисба теперь сайид-на Совсем недавно
объявился он среди семи владык учения, и хоть только "великий дай" его
ступень, сам верховный дай аддуат признал его волю Ибо вывести учение из
чистоты подполья и стать видимым в мире -- его призыв и исполнение. И в
Алухамут ън вошел обманом, не колеблясь.
Сына ждал к себе в этот памятный день сайид-на. К истинной вере
приобщался тот в Куме и с детских лет не видел отца, отдавшего все помыслы
учению. Один талько этот сын и оставался в мире у святого имама.
Одетые в грубую ткань, безмолвно стояли семеро юношей, и сзади зияла
пропасть. Сайид-на вышел к ним, как обычно, и лицо его было закрыто. Вдруг
желто-белую ромашку, сорванную по дороге, увидел он меж пальцев у крайнего
фидаи, который и был его сьш. Имам приблизился своим быстрым, неслышным
шагом и посмотрел ему в глаза. "Нет, не уверуешь ты!" -- прошептал он, и все
это услышали.
Сайид-на левой рукой отвел покрывало со своего ли-
263


ца, чтобы проститься с сыном. А правой рукой он отстранил его от себя,
и тот с открытыми глазами полетел в бездну, ударяясь о скалы. И кричали
потом внизу грифы...
Устад читал цифры, и на череп была похожа пустая тыква в пламени
светильника. Точно такую же тыкву держал в руке сайид-на в последний раз,
когда он видел в горах святого имама. А потом тыква покатилась по темному
ковру к желтой когтистой лапе птицы Симург.
-- О, сколь нищи вы духом! -- закричал сайид-на, и белая полоска ровно
окружала его рот.
Он кричал, что бог отвлечен и недоступен, так что бесцельны молитвы.
Лишь Мировой Разум -- производное от бога, и к нему следует обращать мысли.
От разума и бесконечно ниже его душа, а атрибут ее -- жизнь со всеми ее