"Жорж Сименон. Смерть Беллы" - читать интересную книгу автора

вперед; в затылок ему дышал Уилберн.


II

Это было одно из нескольких "стыдных" воспоминаний, которые годами
мучили его перед сном. Однажды зимой, в субботу, он с приятелем, оба
тринадцатилетние, сидели на сеновале, дело было в Вермонте; снегу выпало
столько, что, казалось, в плену их держит сама бесконечность. Мальчики
вырыли себе в сене по ямке и грелись; оба молча глядели на черный
запутанный узор веток.
Такое молчание, такая неподвижность были уже почти пределом их
возможностей. Приятеля звали Брюс. Эшби до сих пор гонит от себя это
воспоминание. Брюс вытащил из кармана какую-то вещицу и протянул ему, при
этом в голосе друга ему почудилось нечто настораживающее:
- Видел?
Это была порнографическая фотография: на фоне нездоровой белизны тел
все детали прорисовывались очень четко, как ветки на фоне снега. У Спенсера
застучало в висках, перехватило горло, глазам стало горячо и мокро - все
это в одно мгновение. По телу разлился какой-то незнакомый доныне трепет;
он не смел смотреть ни на два голых тела на фотографии, ни на приятеля и
отвернуться тоже не смел.
Долгое время он считал эту минуту самой тягостной в жизни; хуже всего
было, когда, с трудом подняв глаза на Брюса, он заметил у того на лице
гнусную ухмылку - издевательскую и заговорщицкую. Брюс понимал, что
творится с другом. Он нарочно все подстроил, поймал Спенсера врасплох. Они
были соседями, родители их дружили, но с тех пор Эшби всегда избегал
встречаться с Брюсом вне школы. И вот теперь, через столько лет, при виде
этой комнаты - тот же внезапный пульсирующий жар по всему телу, и так же
щиплет глаза, так же перехватывает горло, так же стыдно.
И снова рядом наблюдатель, который смотрит на него с тем же примерно
выражением, что Брюс. Даже не глядя на доктора Уилберна, Эшби не сомневался
в этом.
Жалюзи были подняты, шторы раздвинуты, чего прежде почти никогда не
бывало; поэтому комнату со всеми ее углами и закоулками заливал резкий свет
снежного утра, не оставлявший ни тени, ни тайны. Сразу почудилось, что
здесь холоднее, чем в остальном доме.
Белла была распростерта посреди комнаты, поперек зеленого ковра; глаза
и рот открыты, синее шерстяное платье задралось до середины живота, так что
виден пояс с черными подвязками, к которым, как полагается, пристегнуты
чулки, а светло-розовые трусики валяются поодаль, скомканные, как носовой
платок.
Спенсер не подошел, не шелохнулся; он был благодарен Кристине за то,
что она почти сразу затворила дверь таким движением, словно покрывала труп
простыней.
И тут же он навсегда возненавидел доктора Уилберна за его усмешку,
говорившую, что Спенсер с его смятением виден ему насквозь.
- Я позвонил от вас коронеру <Коронер - особый судебный следователь в
Англии, США и некоторых других странах, на обязанности которого лежит
расследование случаев насильственной или внезапной смерти.>, он приедет с