"Жорж Сименон. Письмо следователю" - читать интересную книгу автора

- Это произошло так, как будто...
Бесспорно одно: история с потаскушкой напугала мою мать. У нее был
опыт - недаром мой отец слыл самым заядлым юбочником в округе. Сколько раз
ей тайком сообщали:
- Знаешь, бедная моя Клеманс, твой опять "начинил" девчонку Шаррюо.
Отец действительно без зазрения совести "начинял" женщин - ну, продаст
потом еще один кусок земли, и вся недолга. Он не пропускал ни одной - ни
молодой, ни старой, ни шлюхи, ни девушки.
В общем, поэтому меня и постарались женить.
Я не возражал. Более того, не сознавал, что меня принуждают. И это -
вы убедитесь - чрезвычайно важно. Я не бунтарь, а нечто прямо
противоположное.
Как я, по-моему, уже не раз говорил, я всю жизнь был преисполнен
благим намерением спокойно и без затей трудиться ради одной лишь награды -
сознания, что исполнил свой долг.
Но нет ли в таком сознании привкуса горечи? Это другой вопрос, и я
предпочту не спешить с ответом на него. Мне часто случалось по вечерам,
глядя на белесое, словно выцветшее небо, вспоминать, как отец, вытянувшись
во весь рост, лежал под стогом.
Вы возразите: он пил, бегал за девками, а стало быть, не делал всего,
что мог. Нет, он делал все, что мог, все, что ему дано было сделать.
Я был всего лишь его сыном, представителем второго поколения, как вы -
представитель третьего. И если я говорю о себе в прошедшем времени, то лишь
потому, что теперь, очутившись по ту сторону, я вышел далеко за
установленные рамки.
Долгие годы я исполнял все, чего от меня хотели, исполнял, не бунтуя и
почти не притворяясь. Несмотря на свое широкое лицо типичного брахикефала
<Короткоголовый (греч.) - человек, у которого ширина головы больше 0,81 ее
длины.>, я был старательным студентом. Несмотря на неприятную историю с
маленькой потаскушкой, я был добросовестным сельским врачом.
Знаете ли, я, даже убежден, что я просто хороший врач. В обществе
более ученых или напыщенных коллег я либо отмалчивался, либо шутил. Я не
читал медицинских журналов. Не ездил на конгрессы. Сталкиваясь с недугом,
порой становился в тупик, и мне случалось под любым предлогом выходить в
соседнюю комнату, чтобы заглянуть в Сави <Французский справочник врача,
названный так по фамилии автора.>.
Но я чувствую болезнь. Обнаруживаю ее, как собака - дичь. Ловлю ее
чутьем. В первый же день, когда меня привели в ваш кабинет во Дворце
правосудия, я...
Вам смешно, господин следователь? Тем хуже. Но все-таки предупреждаю:
обратите внимание на свой желчный пузырь. И простите мне мое
профессиональное тщеславие, нет, тщеславие вообще. Должно же и мне хоть
что-то остаться, как говаривал я в детстве!
Теперь, кажется, пора поговорить об Арманде, моей второй жене, которую
вы видели во время допроса свидетелей.
Выглядела она очень эффектно, с этим согласны все, и я говорю о ней
без малейшей иронии. Может быть, чересчур "женой доктора из
Ла-Рош-сюр-Йона", но не упрекать же ее за это!
Она - дочь одного из тех, кого в наших краях до сих пор именуют
землевладельцами, то есть человека, которому принадлежит несколько ферм и