"Жорж Сименон. Письмо следователю" - читать интересную книгу автора - Да вы что?! С ума сошли?
Мне вспоминается еще одна деталь, которая должна была бы меня насторожить. Наша приходящая прислуга убирала в этот момент коридор за моим врачебным кабинетом, и швабра то и дело стукалась о дверь. Почему я не отступил при таких ничтожных шансах на успех? Девчонка повысила голос: - Сейчас же отпустите меня, или закричу! Прислуга, конечно, что-то услышала. Постучала. Открыла дверь и спросила: - Звали мсье? Не знаю, что она успела увидеть. Я промямлил: - Нет, Жюстина. Благодарю. Когда она вышла, потаскушка прыснула со смеху: - А, струсили? Так вам и надо! Я одеваюсь. Что вы наплетете моей мамаше? Мою мать ввела в курс дела Жюстина - тут уж я головой ручаюсь. Мать ни разу не заговорила со мной о случившемся, ни намеком, ни жестом не выдала себя, только в тот же вечер или наутро, с обычным отрешенным видом и словно рассуждая сама с собой, бросила: - Я все думаю: может, ты достаточно заработал, чтобы перебраться в город? И без всякого перехода, что также очень для нее характерно, добавила: - Видишь ли, туда нам рано или поздно все равно переезжать: твоим девочкам не годится ходить в деревенскую школу; их надо отдать в монастырь. Денег я хоть немного, но заработал и кое-что отложил. Тут мне помогла врача торговать медикаментами. Семья наша процветала. С остатков земли, спасенных матерью после несчастья, мы получали доход, не говоря уж о вине, каштанах, цыплятах, кроликах и, конечно, дровах. - Навел бы ты справки в Ла-Рош-сюр-Йоне... Суть заключалась в том, что я вдовел уже третий год, и мать полагала, что благоразумнее меня женить. Не вечно же ей будут попадаться податливые служанки, которые одна за другой находили бы себе женихов или уезжали в город на поиски лучших заработков. - С этим не горит, но думать пора уже сейчас. Мне-то хорошо и здесь и где угодно, да вот... Предполагаю также, матери не очень приятно было, что я, как покойный отец, не вылезаю из бриджей и сапог, тратя львиную долю досуга на охоту. Я был цыпленком, господин следователь, только не сознавал этого. Да, очень крупным цыпленком: рост - метр восемьдесят, вес - девяносто килограммов, но этот огромный цыпленок, источавший силу и здоровье, повиновался матери, как малое дитя. Я не сержусь на нее. Она положила жизнь на то, чтобы защищать меня. И была в этом не одинока. Иногда я спрашиваю себя, не был ли я отмечен неким знаком, по которому женщины определенного типа догадывались, что я такое, тут же загораясь желанием защищать меня от самого себя. Понимаю, этого не бывает. Но когда перебираешь в памяти каждый миг своей жизни, тебя постоянно подмывает сказать себе: |
|
|