"Жорж Сименон. Письмо следователю" - читать интересную книгу автора

Это произошло на вторую ночь. Арманда, конечно, постучала, но ответа
не услышала. Тогда она не повернула настенный выключатель, а сразу зажгла
ночник у изголовья кровати, словно комната давным-давно была ей знакома. Я
смутно почувствовал, что меня трогают за плечо. Сон у меня каменный. Волосы
ночью растрепываются, отчего лицо кажется еще шире. Мне всегда жарко, и
кожа наверняка блестела.
Когда я открыл глаза, Арманда в белом халате и косынке сидела у меня
на кровати.
- Не волнуйтесь, Шарль, - невозмутимо сказала она. - Мне просто надо с
вами поговорить.
В доме слышалось что-то вроде мышиного топота - несомненно это мать:
она почти не спит и сейчас, конечно, настороже.
Арманда впервые назвала меня по имени. Правда, она долго вращалась в
среде, где люди быстро сходятся.
- Не бойтесь: Анне Мари не хуже.
Халат Арманда надела прямо на белье, и местами он обрисовывал ее
формы.
- Анри, разумеется, превосходный врач, и мне не хотелось бы обижать
его, - продолжала она. - Я только что имела с ним обстоятельный разговор,
но он, кажется, мало что понял. Он слишком остро переживает свою
ответственность, тем более - перед коллегой...
Я дорого дал бы за возможность пройтись расческой по волосам и
прополоскать рот. Но мне пришлось остаться под одеялом: пижама была слишком
измята. Арманда догадалась налить мне стакан воды и предложить:
- Сигарету?
Сама она тоже закурила.
- В Швейцарии мне случилось ухаживать за дочкой наших соседей -
дифтерит, как у Анны Мари. Это чтобы вы знали, почему я немного разбираюсь
в таких вещах.
Кроме того, у нас с мужем была куча знакомых медиков, в том числе
известных профессоров, и мы целыми вечерами обсуждали с ними...
Мать, видимо, перепугалась. Я различил ее серый силуэт в рамке
незапертой двери на фоне совсем уж темной лестничной площадки. Она была в
халате, волосы накручены на бигуди.
- Не тревожьтесь, мадам. Мне просто понадобилось проконсультироваться
у вашего сына, как давать лекарства.
Мать смотрела на наши сигареты, струйки дыма от которых смешивались в
ярком ореоле ночника. Уверен, что больше всего ее задело именно это. Мы
курили вдвоем на моей постели в три часа ночи!
- Извините, я не знала. Услышала шум, думаю, пойду посмотрю...
Она исчезла, и Арманда, словно нас не перебили, продолжала:
- Анри ввел девочке двадцать тысяч единиц. Спорить я не решилась.
Температура же вечером - да вы сами видели...
- Спустимся ко мне в кабинет, - предложил я.
Она отвернулась, чтобы дать мне влезть в халат.
Приобретя более или менее приличный вид, я сумел набить трубку, и это
кое-как привело меня в чувство.
- А ночью сколько?
- Сорок. Потому я вас и разбудила. Большинство моих знакомых
профессоров относились к сыворотке иначе, нежели Анри. Один постоянно