"Жорж Сименон. Письмо следователю" - читать интересную книгу автора

Мы смотрели друг на друга так, как если бы были знакомы всегда. Лишь
подъезжая к Ла-Рош и увидев, что я собираю свои вещи, Мартина попудрилась,
подкрасила губы и попробовала закурить.
Это делалось не ради меня, господин следователь.
Она знала, что мне все это больше не нужно. Значит, для других? Не
знаю и теперь. Может быть, по привычке а скорее всего, чтобы не чувствовать
себя не в своей тарелке.
- Послушай. Звонить Боке еще рано, а "Галерея" открывается только в
девять. Я отвезу тебя в гостиницу "Европа". Тебе надо хоть немного поспать.
Мартине явно хотелось задать вопрос, который уже несколько минут
вертелся у нее на языке, а мне - избежать его: я чего-то боялся. Она
сдержалась, послушно - да, господин следователь, послушно! - взглянула на
меня и проронила только:
- Хорошо.
- Я позвоню или загляну к тебе часов в двенадцать.
Нет, погоди... Заглянуть не смогу - у меня в это время прием. Приходи
ко мне сама. Зайти к врачу всегда удобно.
- Но Арманда?..
- Войдешь через приемную, как больные.
Глупо, не правда ли? Но я так боялся ее потерять! Ни за что не хотел,
чтобы она встретилась с Боке раньше, чем со мной, да и вообще, чтобы она
встречалась с кем-нибудь еще, хотя пока не сознавал этого.
Я начертил ей на старом конверте план той части города, которая
отделяет гостиницу от моего дома. На вокзале подозвал знакомого носильщика
и внезапно раздулся от гордости при мысли, что меня все знают.
- Найди-ка нам такси, Проспер.
Я то шел позади Мартины, то забегал вперед. Крутился вокруг нее, как
сторожевой пес. Приветливо поздоровался с дежурным по станции. И, честное
слово, на минуту забыл, как у меня трещит голова.
В такси, несмотря на то, что водитель прекрасно знал меня, я держал
Мартину за руку и, ничуть не стыдясь, склонялся к ней, как влюбленный:
- Главное, никуда не выходи и никому не звони до встречи со мной.
Сейчас восемь. Проспишь ты до одиннадцати, скажем, до половины
двенадцатого. По средам я принимаю до часу. Ты должна мне обещать, что ни с
кем не увидишься и никому не позвонишь. Обещай, Мартина.
Не знаю, понимала ли она, что с нею случилось.
- Обещаю.
Мы не поцеловались. Когда такси подкатило к "Европе", площадь
Наполеона была пуста. Анжелу, хозяйку гостиницы, я разыскал на кухне: как
всегда по утрам, она давала инструкции повару.
- Мне нужен приличный номер для особы, рекомендованной мне одним
парижским коллегой. Она очень утомлена.
- Будет сделано, доктор.
В номер я не поднялся. Довел Мартину до ступеней подъезда и пошел
обратно. Сквозь застекленную дверь, медные накладки которой потемнели от
сырости, видел, как она, стоя на красном ковре вестибюля, перемолвилась с
Анжелой и указала рассыльному на два своих чемодана. Я ее видел, она меня -
нет. Она говорила, но я не слышал ее голоса. На секунду, не дольше, увидел
ее раскрытый, как ночью, рот, и мысль, что мы должны расстаться, хотя бы на
короткий срок, оказалась для меня настолько невыносимой, страх так стеснил