"Жорж Сименон. Письмо следователю" - читать интересную книгу автора

потому, что в сорок лет внезапно поставил на карту свое личное счастье, о
котором не заботился никто - ни близкие, ни он сам, которого не искал,
которое получил даром и был не вправе потерять.
Если я вас шокировал, извините, господин следователь.
В конце концов я тоже имею право голоса. У меня даже есть преимущество
перед другими: я знаю, о чем говорю.
Я заплатил положенную цену. Другие ничего не заплатили, и я не признаю
за ними права судить о том, чего они не знают.
Если вы, как все остальные, сочтете это цинизмом - тем хуже. Там, где
я очутился, это уже не имеет значения.
Цинизм так цинизм. С того самого утра, может быть даже с какого-то
момента предыдущей ночи, я заранее приготовился ко всему, что бы ни
случилось.
Слышите, господин следователь: ко всему!
Ко всему, кроме одного: потерять ее, дать ей уйти, жить без нее, вновь
ощущать кошмарную боль в груди.
Никакого продуманного плана у меня не сложилось.
Было бы ошибкой предполагать, что, представляя матери Мартину, я уже
решил ввести свою сожительницу - боже, как иногда слово обличает тех, кто
его произносит! - под семейный кров.
Мне было необходимо немедленно устроить Мартину. Все остальное -
после. Важно было не дать ей вступить в контакт с Боке, с любым другим
мужчиной.
Прием я закончил со спокойной душой. А когда вошел в гостиную, все три
женщины выглядели как дамы, пришедшие с визитом, и Мартина держала на
коленях младшую из моих девочек.
- Я имела удовольствие познакомиться с вашей женой, - сказала она без
иронии, без всякой задней мысли, лишь для того, чтобы что-то сказать.
На столике, около нашего великолепного графина из резного хрусталя,
стояли три рюмки портвейна. В гостиной в то утро было действительно уютно;
тюлевые занавеси скрывали от глаз серый туман, окутавший город.
- Мадмуазель Англебер рассказывала нам о своей семье.
Арманда незаметно сделала мне хорошо знакомый знак, означавший, что ей
нужно поговорить со мною наедине.
- Спущусь-ка я в подвал да выберу бутылочку получше, - объявил я.
И, отнюдь не ломая комедию - клянусь вам, - я весело, потому что мне в
самом деле было весело, прибавил:
- Что вы предпочитаете, мадмуазель, - белое или красное, сухое или
сладкое?
- Сухое, если госпожа Алавуан не возражает.
Я вышел, Арманда за мной.
- Как ты думаешь, может, не стоит оставлять ее в гостинице, пока она
не подыщет квартиру? Утром она остановилась в "Европе". Коль скоро у нее
рекомендация Артари... Что он пишет?
Как же я не сообразил, что она обязательно поинтересуется о письме!
- Просит помочь ей на первых порах в городе. Место, которое ей
предложили у Боке, ему не нравится, но об этом подумаем после.
- На несколько дней, не больше, конечно, я могла бы дать ей зеленую
комнату.
Вот это да, господин следователь! Зеленую комнату!