"Жорж Сименон. Дождь идет" - читать интересную книгу автора

- Ты преувеличиваешь, Жером... Странно, что всюду ты выискиваешь одно
только дурное...
Однако дома она не получила, и я оказался прав, как прав был в
отношении той, несравненно более серьезной, истории, которая случилась
позже.
Эта история - я не нахожу другого слова - началась именно в тот вечер
с газетами, вечер проткнутого штыком живота - словом, в вечер того
самого дня, когда мы с тетей Валери разругались, как двое сопливых
уличных мальчишек, разругались так, что тетя, будь это в ее власти,
каталась бы, сцепившись со мной, по полу и мы бы кусались и царапались
за милую душу.
Она меня ненавидела. Я ее не терпел. И продолжал думать о ней, когда
она уже спустилась; я глядел на улицу, но злорадно представлял себе ее
огромную тушу, втиснутую в нашу действительно крошечную уборную.
Мылась ли она когда-нибудь? В отделенном кретоновой занавеской углу
комнаты ей поставили умывальный столик с кувшином и тазом, а под ним
ведро для грязной воды. Но удивительно, что, когда матушка в шесть утра
проходила через ее комнату разжечь в кухне плиту, тетя сидела совершенно
одетая, а мыльной воды в тазу было на самом донышке. Воду из таза
приходилось сливать матушке. Тетя Валери не желала ничего делать. За всю
жизнь она не взяла в руки половую тряпку.
До того как выйти замуж за Буэна, она служила в почтово-телеграфном
ведомстве, а он - в налоговом управлении. Буэн был уроженцем Сен-Никола,
родители его были крестьяне. Молодая чета получила назначение в Кан и на
протяжении тридцати лет каждый работал сам по себе. Как я узнал
впоследствии, у них был ребенок, который родился мертвым, что меня
нисколько не удивляет.
- Это несчастье и ожесточило бедную тетю...- вздумала однажды заявить
мне матушка.- Не говоря уж о том, что для женщины всю жизнь проработать
в конторе...
А как же сама матушка с ее торговлей?
Я представляю себе Буэнов, выходящих одновременно в отставку,
поселяющихся в Сен-Никола, в доме, купленном на сбережения, и живущих
там на свои две пенсии.
Другие Буэны, те, что остались в деревне, их не выносят. Супруги ни с
кем не знаются. Вижу их в фруктовом саду, а зимой в низеньких комнатках,
они смотрят на оголившийся сад под дождем.
Затем Буэн умирает... И тут только началась настоящая жизнь тети
Валери. Каждое воскресенье она ходит на кладбище, а затем ее прибивает к
нам.
- Ей скорее можно посочувствовать, чем осуждать...
Еще одна любимая присказка матушки! Странная, право, женщина, с ее
розовой кожей, несоразмерно большой головой, пышным валиком и шиньоном
льняных волос и пухленькой фигуркой, разделенной пополам, наподобие
дьяболо, широким лакированным поясом!
- Жером!.. Жером!.. Иди подсоби отцу...
Я не услышал рожка. По вечерам обычно предстояла большая работа: надо
было внести товар в помещение, разобрать, отложить подмоченные и мятые
штуки, которые матушка после ужина проглаживала, готовя на завтрашний
день. Ремесленный двор почти не освещался. Урбен был вечно пьян, на что