"Жорж Сименон. Премьер-министр (Президент)" - читать интересную книгу автора

электрической лампы. Раздался грохот: что-то опрокинулось, и поднос с
бутылкой минеральной воды и стаканом полетели на пол.
Ему никак не удавалось найти ни электрической лампочки, ни
выключателя. Ночной столик, должно быть, немного отодвинули, позднее ему
придется выяснить, почему это случилось, а пока что испытывал лишь
непреодолимое желание немедленно действовать.
Должно быть, он слишком перегнулся, ибо как сноп свалился с кровати
на пол, оказавшись в не менее нелепой позе, чем в тот день, когда левая
нога сыграла с ним скверную шутку во время прогулки на прибрежных
скалах.
Нащупав вокруг себя мокрые осколки стекла, он решил, что на его руку
неизвестно откуда льется кровь. Напрасно он старался подняться.
Выбившись из сил, в полном отчаянии, движимый инстинктом младенца в
колыбели, он закричал.
Никакой бури в ту ночь не было. И тем не менее, как это ни
удивительно, из трех человек, которые спали наверху довольно близко от
него, ни один ничего не услышал. На его крик прибежала заспанная Мари в
ночной рубашке, хотя обычно спала как убитая и по утрам ее всегда было
трудно добудиться. Она включила электричество и с минуту стояла на
пороге как вкопанная, с ужасом глядя на него и не зная, что предпринять.
Возможно, она решила, что он умер или умирает. Она тоже закричала и,
вместо того чтобы помочь ему встать, метнулась к лестнице позвать на
помощь остальных. Когда они прибежали, все еще напуганная Мари следовала
за ними на почтительном расстоянии.
Он действительно порезал себе запястье, но рана была неглубокая.
Гаффе так и не смог определить, что же с ним, собственно говоря,
произошло.
- Это может случиться с каждым и в любом возрасте. Вероятно, кошмар
вас мучил из-за судороги или плохой циркуляции крови. Вот почему вы
никак не могли подняться...
Доктор опять заговорил о том, чтобы мадам Бланш ложилась в спальне на
раскладной кровати. Но ему удалось добиться лишь того, что
Премьер-министр обещал отныне спать при слабом свете ночника. Ему
раздобыли лампочку чуть побольше карманного электрического фонаря.
Постепенно он привык к этому ночному освещению, и оно стало частью
окружающего его мира.
Эмиль подумал об этом сегодня вечером и, не говоря ни слова,
отправился в деревню, чтобы купить там ночной фонарь. По воле случая
именно в ту минуту, когда он вернулся, электричество вдруг зажглось,
снова погасло, зажглось еще раз, и по его ровному яркому свету стало
ясно, что больше уже не погаснет.
- Все-таки я лучше оставлю вам ночной фонарь.
По утрам и вечерам, когда Эмиль исполнял обязанности камердинера, он
надевал белую полотняную куртку; ее белизна особенно подчеркивала его
темные волосы и независимое выражение неправильного с резкими чертами
лица. Раз кто-то даже сказал о нем:
- Ваш слуга скорее всего похож на бандита с большой дороги...
Эмиль родился в Ингранне, среди орлеанских лесов, в семье, где
испокон веков все мужчины из рода в род были лесниками и охраняли
охотничьи угодья. Его братья и сам он росли вместе с собаками. Между тем