"Жорж Сименон. Человек на улице" - читать интересную книгу автора

картотекой. Затем займись иностранцами. Этот малый неплохо знает Париж. Явно
не вчера приехал. Его должны знать...
- А не поместить ли его портрет в газетах?
Мегрэ взглянул на подчиненного с презрением: значит, Люкас,
проработавший с ним столько лет, ничего не понимал! Разве была у них хоть
малейшая улика? Ни одной! Ни одного свидетельства! Убитый ночью в Булонском
лесу мужчина Оружие не обнаружено. Отпечатков нет. Доктор Бормс жил один, и
его единственная прислуга представления не имеет, у кого он был в тот вечер.
- Делай то, что я говорю! Ступай...
В полночь незнакомец решается, наконец, переступить порог какой-то
гостиницы. Мегрэ входит за ним следом. Это второ- или даже третьеразрядный
отель.
- Мне нужна комната...
- Соблаговолите заполнить анкету.
Он заполняет, чуть помешкав, одеревеневшими от холода пальцами. Бросает
на Мегрэ высокомерный взгляд, как бы говоря:
- Уж не думаете ли вы, что это может меня смутить!.. Написать можно что
угодно...
И он, в самом деле, пишет первое пришедшее в голову имя: Николя
Слааткович, проживающий в Кракове, вчера прибывший в Париж.
Вранье, конечно. Мегрэ все же звонит в уголовку. Там просматривают
досье обитателей меблировок, картотеки иностранцев, поднимают на ноги
пограничные посты. Никакого Николя Слаатковича.
- Вам тоже комнату? - интересуется хозяин с кислой миной, нюхом учуяв
полицейского.
- Спасибо, не надо. Я переночую на лестнице.
Так надежнее. Он устраивается на ступеньке как раз напротив седьмого
номера. Дверь номера дважды приоткрывается. Человек шарит взглядом в
темноте, различает силуэт Мегрэ и в конце концов укладывается спать. К утру
щеки и подбородок его покрываются жесткой щетиной. Не было у него
возможности и сменить белье. У него даже расчески не было, и волосы тоже
были приглажены кое-как.
Только что прибыл Люкас.
- Я сменю вас, патрон?
Мегрэ не хочет покидать своего незнакомца. Он видел, как тот
расплачивался за комнату. Видел, как он побледнел. И все понял.
Чуть позже, в одном из баров, где они, так сказать, бок о бок пьют кофе
и едят булочки, человек откровенно, не прячась производит подсчет своего
наличного капитала. Ассигнация в сто франков, две монеты по двадцать, одна
десятифранковая и мелочь. Губы у него растягиваются в горькой усмешке.
Вот как! Ну, с такими деньгами ему далеко не уйти. Вчера, в Булонский
Лес, он явно явился прямо из дому: гладко выбритый, ни единой пьшинки, ни
одной лишней складочки на одежде. Наверняка рассчитывал вскоре вернуться
домой. Даже не проверил наличность своих карманов.
Что же касается того, что он выбросил в Сену, то Мегрэ догадывался, что
это было: личные документы, возможно, визитные карточки.
Намерен ни за что не обнаруживать места своего проживания.
И скитания бездомных возобновляются, с остановками у витрин магазинов,
у лотков, в барах, куда приходится время от времени заходить, хотя бы для
того, чтобы немного посидеть, тем более, что на улице очень холодно, с