"Жорж Сименон. Исповедальня" - читать интересную книгу автораразве что самого себя.
Главное, жить без тревог. Так, чтобы никто не усложнял его жизнь, жизнь, которую он терпеливо строил для себя сам. Пусть его раз и навсегда оставят в покое. Перестанут откровенничать или полуоткровенничать с ним, не трогают его воспоминания, как это сделала мать, и не пытаются вбить в него другие, чуждые ему. Никто не имеет права давить на него! Андре не хотелось ни заниматься, ни слушать музыку, ни упражняться с гантелями. Не хотелось ничего, разве что не думать больше ни об этой встрече, ни о том, что она могла означать. В чем-то он винил и Франсину: если бы не она, ему и в голову не пришло бы идти на улицу Вольтера, о которой в половине шестого в четверг он даже не знал. И вот к чему это привело! Все рухнуло. Андре прислушался. Хлопнула входная дверь. Вернулся отец. Щелкнул выключатель. Ноэми уже давно поднялась к себе и, должно быть, спала, по привычке с грелкой на животе. Отец на секунду зажег свет в гостиной и медленно, тяжело пошел наверх. Постоял в нерешительности на площадке второго этажа, потом поднялся еще на три-четыре ступеньки. Андре не хватило духу увидеть его, услышать, заговорить с ним сегодня. Он в раздражении погасил лампу, чтобы из-под двери не пробивался свет: так отец подумает, что он уже спит. Хитрость оказалась излишней. Шаги стихли. Может быть, и у Люсьена Бара не хватило духу. Или застенчивость не позволила ему заходить к сыну два вечера подряд. Он повернулся и пошел в свою комнату, потом в ванную, Прошло добрых четверть часа, прежде чем Андре протянул руку и снова зажег свет. Глава 4 В субботу настал черед мужчин обедать с глазу на глаз в столовой с тремя приборами. Оба чувствовали себя смущенно и старались не смотреть друг на друга. - Мама еще не спускалась? - Не знаю. Я только что пришел. - Пойду проверю. Встревоженный, отец направился к лестнице, а Андре поплелся на кухню, где для виду стал поднимать крышки кастрюль. - Фаршированная капуста, Ноэми? - Вы же сами просили ее позавчера. - Мама будет обедать? - Похоже, она и днем-то не спустится. Все утро ее тошнило, а к одиннадцати ей стало так плохо, что я - даже вызвала бы врача, если бы не знала причину недомогания. Он строго взглянул на служанку. О своих родителях он может думать все, что угодно, но не потерпит ничьих замечаний по их адресу. Грубый цинизм Ноэми приводил его в ярость. |
|
|