"Жорж Сименон. Исповедальня" - читать интересную книгу автора

у того были такие же усики, такие же черные волосы, та же радость в глазах.
И еще он видел свою мать: уверенная, в себе, она выходила из
выкрашенного желтым дома на улице Вольтера и, чуть дальше, садилась в
машину.
Он не сомневался, что, машинально взглянув в зеркальце заднего
обзора, она нахмурилась. Она видела его. Может быть, узнала и Франсину.
Но видел ли он ее - вот чего она не знала, вот о чем спрашивала себя
с тех пор.
Не потому ли она провоцировала его, закладывая основы своей защиты?
Защищаясь, она нападала. Неуклюже набрасывалась на отца, поминая в
своих нападках даже его крестьянское происхождение.
И ей удалось смутить душу сына. Сможет ли он теперь смотреть на отца
так же, как два дня назад?
Она исказила его образ, и если в том, что она говорила Андре, была
правда, эта правда тоже была искажена.
В доме их было трое, с Ноэми, которая почти никогда не выходила из
кухни, - четверо. И перед каждым длинный день, который предстоит
прослоняться по дому, протомиться по углам, стараясь не встречаться друг с
другом.
Голод заставил Андре встать. Он открыл ставни: высоко в голубом небе
светило солнце, мистраль раскачивал ветви деревьев.
Отец, в фиолетовом халате, словно совершая моцион, расхаживал по
главное аллее и, увидев сына на балконе, крикнул:
- Как спалось?
- Прекрасно.
- Мама уже встала?
- Я еще не выходил из комнаты.
- Вечером хорошо поработал?
- Так себе.
Комната его находилась в юго-восточной части дома и освещалась с двух
сторон, а балкон выходил в сад в пандан со спальней родителей,
расположенной в юго-западном углу здания. Комнаты разделялись будуаром и
гостевой. Ванные выходили на север, как и вторая комната для гостей,
которой никогда не пользовались, и ее заняла Ноэми вместо маленькой
комнатки на задворках.
Растрепанный, он спустился вниз, открыл холодильник, налил стакан
молока.
- Ветчины больше нет?
- Есть, но она мне нужна для омлета на вечер.
- Ну, кусочек, Ноэми!
- Может, вам яйца сварить?
- Нет, уже поздно.
- Ладно, но только один кусочек.
Он взял ветчину руками, съел без хлеба.
- А что на обед?
- Холодные лангусты.
Наверху заходили. Встала мать. Ему не хотелось встречаться с ней, и
он на цыпочках вернулся к себе.
Здесь у него тоже был проигрыватель и пластинки, но он сбегал на
чердак за Моцартом, которого слушал накануне целый вечер.