"Жорж Сименон. Исповедальня" - читать интересную книгу автора

- И не заходила к ней?
- Даже не звонила.
- Но ты хоть представляешь, где ее искать?
- Нет.
Интересно, о чем же так долго, безразличным, бесстрастным голосом
разговаривал отец? Но спросить он не осмелился.
Теперь спросила Франсина:
- И что вы делали?
- Ждали. Отец курил, пытался читать, внезапно вставал, ходил по
гостиной и время от времени, краснея, посматривал на меня. Я листал
журнал, не вникая в текст, и торчал внизу лишь затем, чтобы не оставлять
отца одного. Мне показалось...
Он замолчал и невидящими глазами уставился на скандинавскую пару,
которая, держась за руки, молча смотрела на проходящий по площади Массены
транспорт, на полицейского в шлеме, который время от времени свистел, а
иногда, сердито размахивая руками в белых обшлагах, подходил к неисправным
машинам.
- Что тебе показалось?
- Что его мучают угрызения совести и он сожалеет о случившемся днем.
- Он так ничего и не сказал?
- Позже, но сначала, около полуночи, пытался отправить меня спать.
- Ложись, сын. Поверь, для беспокойства нет никаких оснований. У
матери кроме Наташи есть и другие подруги. И мы напрасно портим себе кровь.
Я все-таки остался с ним. И вот тогда он спросил:
- Она тебе ничего не говорила? Не пыталась объяснить свое поведение?
- Нет.
- Вчера, по-моему, вы долго оставались вдвоем в саду. - Она
рассказывала о том, как вы с ней встретились и поженились, о квартире на
набережной Турнель.
- Имена называла?
- Упоминала ваших друзей.
- У нас был только один друг. Послушай, Андре. Извини, что я говорю
об этом теперь, когда тебя надо оградить ото всех забот. Не знаю, что
случилось, но я тоже заметил, что с некоторых пор ты изменился. Не прошу у
тебя откровенности. Лучше, чем кто бы то ни было, я понимаю, как нелегко
затрагивать эту тему. Твоя мать уверена, что ты знаешь, и вбила себе в
голову, что это я рассказал тебе обо всем.
- Тогда, - заметила Франсина, - почему ты заговорил о телефонном
звонке моего отца? - Постой, я не закончил. В субботу моя мать, а такое
бывает часто, лгала, чтобы узнать правду. Речь шла о твоих родителях. И
между прочим она бросила отцу:
- Ты - как Буадье: они вечно суются не в свои дела.
- Мои родители?
- Ты не понимаешь, Франсина?
- А ты-то понимаешь?
- Пытаюсь. Я лучше тебя знаю свою мать, особенно с некоторых пор.
Отец прав, говоря, что она страдает. Я даже уверен, что она всегда
страдала.
- От чего?
- От того, что не такая, какой хотела быть. Если бы твоя мать болела