"Жорж Сименон. Исповедальня" - читать интересную книгу автора

Глава 2


Водяной пузырь в тенте надулся, отяжелел и грозил прорвать парусину.
Хозяин в черном пиджаке и полосатых брюках долго озадаченно смотрел
на него, потом вернулся в пивную.
Он вышел снова с тремя официантами, вооруженными швабрами, и на
добрых пять минут посетители забыли обо всем: на их глазах разыгрывался
спектакль, за перипетиями которого они наблюдали с такими серьезными
лицами, словно смотрели на пожарников, поднимающихся по высокой лестнице.
- Простите, мсье... Простите, мадам...
Официанты залезали на стулья, размахивали швабрами, пытаясь
приподнять Пузырь, чтобы слить воду за край парусины, а хозяин давал им
указания.
Торопливые прохожие, державшие зонтики как щиты, задерживались, чтобы
понаблюдать за этой операцией, словно она была сложной и опасной; даже
полицейский со свистком в зубах и тот с любопытством поглядывал издали на
происходящее.
Поглощенные собой Андре и Франсина, молчали, не упуская ни одного
движения официантов. Но либо стулья были слишком низкие, либо швабры
короткие.
Лестницу принес сам хозяин. Он влез на нее, дотянулся шваброй до
пузыря и стал сдвигать его к краю.
Когда наконец ему это удалось и поток воды хлынул на тротуар, вид у
него стал почти геройский.
- Тебе не пора, Франсина?
- Я не спешу. Мы ужинаем в половине восьмого, потому что в восемь
братья ложатся спать. А бывает, что у отца пациенты и он ужинает один.
- Ты составляешь ему компанию?
- Когда могу. Ты больше ничего не хочешь мне сказать?
- Как раз стараюсь припомнить - о чем бы. В основном это мелочи,
которые сами по себе ничего не значат, но в веренице событий принимают
иной смысл.
Он грустно улыбнулся. - Вот уже два часа я занимаюсь тем, в чем
упрекаю своих родителей - исповедуюсь. Значит, я не столь силен, как думал.
Пора объясниться.
Рассказывая об отце с матерью, я словно пытался облегчить душу.
Каждый из них хочет убедить себя в своей правоте. Каждый хочет жить в
согласии с самим собой. Ты отдаешь себе отчет, что я знаю тебя всего два
месяца и встречаемся мы только шестой раз?
Я поклялся ничего не рассказывать тебе, а ты, оказывается, в курсе
всех наших семейных секретов.
- Ты жалеешь об этом?
- Я предпочел бы сохранить их для себя.
- Ты мне не доверяешь?
- Доверяю. Но когда начинаю думать, мне кажется, что никому нельзя
доверять.
- Ты пессимист, Андре.
Он заставил себя улыбнуться.