"Жорж Сименон. Плюшевый мишка" - читать интересную книгу автора

Анри-Мартэн, в его консультационном кабинете.
- Вы вполне успеете позавтракать в семейном кругу, профессор. Судя по
всему, у меня еще есть часа три-четыре.
Она смеялась, будто кого-то облапошила. Она всегда смеялась. Звали ее
мадам Рош. Муж ее, двадцатью годами старше, возглавлял мебельную фабрику,
рекламные щиты которой можно видеть в переходах метро. Жизнерадостная
толстушка, она не старалась похудеть и радовалась, когда беременела, тому,
что становилась еще толще, гордо прогуливая свой живот до последнего дня
по всем магазинам, ресторанам и театрам.
Каждую неделю на улице Анри-Мартэн она смеялась, розовая и голая,
забираясь на весы:
- Вот увидите, я прибавила еще два килограмма!
Держалась она с невинным бесстыдством:
- Думаю, вы хотите осмотреть меня?
Она легла на кровать и приняла позу, как на гинекологическом кресле:
- Спорю на что угодно, что этот будет самым большим и, конечно, это
мальчик...
Стоило ребенку шевельнуться в ее утробе, как она уже пыталась угадать
по толчкам его пол, и еще ни разу не ошиблась.
- Надеюсь, он пойдет головкой?
Ее последний ребенок, девочка, шла вперед тазом, и хотя плод выходил
с трудом, мадам Рош отказалась от анестезии.
- Я велела мужу позвонить около двух. Не стоит ему приходить раньше,
чем меня переведут в родильную палату. Меня раздражает, когда я чувствую,
что он ходит взад и вперед там, внизу.
Никогда Шабо не видел ее обеспокоенной или в дурном настроении. Она
знала всех сестер, всех санитарок по именам и заказывала для них коробки
шоколадных конфет. И как только ребенок рождался, ее муж приносил
шампанское и она всем предлагала выпить.
Ее комната уже с утра была полна цветов, и для каждого букета она
сама выбирала подходящую вазу. На ночном столике - блокнот и карандаш.
- Вспоминаете, профессор?
В прошлый раз она сама отмечала частоту схваток - сначала каждые
двадцать минут, затем - каждые десять, наконец - каждые три минуты.
- Когда дойдет до трех минут, я вам позвоню. Договорились?
- Позвоните мне, когда дойдет до десяти, так будет лучше.
Он бросил беглый взгляд в окно, но из этой палаты был виден лишь
крохотный кусочек тротуара.
Следующий визит был в детскую, где пятеро новорожденных лежали в ряд
на затянутых полотном кроватках, пока медсестра кормила одного из них.
Он осмотрел младенца египтянки; казалось, у него совсем нет лба - так
низко росли черные длинные волосы.
- Позвоните мадмуазель Роман и скажите, что те господа могут повидать
ребенка - разумеется не здесь, а где-нибудь в коридоре, что ли. И
проследите, чтобы никто к нему не прикасался...
Обычная рутина. Он шел от палаты к палате, с виду спокойный, бросал
взгляд на температурный листок, на протягиваемый ему анамнез, на несколько
минут присаживался у кровати, несколько минут успокаивающей болтовни...
Ну кто бы мог заподозрить его в том, что он больше занят тротуаром
под окнами, чем пациентками?