"Жорж Сименон. Плюшевый мишка" - читать интересную книгу автора

уверен, что сын не минует тюрьмы; это не помешало Филиппу каким-то
непонятным образом устроиться диктором на радио.
Оттуда он перешел на телевидение - после того как женился на Мод
Ламбер, единственной дочери виноторговца Ламбера, имя которого можно
прочесть на многих сотнях вагонов-цистерн.
Как ему удалось уговорить - нет, не Мод, эту капризную девчонку, а
самого папашу Ламбера? Предполагали, что Филипп, связанный через радио с
замкнутым мирком театра и кино, ввел в этот круг своего будущего тестя,
нашедшего там обильный урожай красивых девушек.
Филипп и Мод занимали один из тяжеловесных особняков в стиле
девятисотых по бульвару Курсель, как раз напротив позолоченной ограды
парка Монсо; так и чудилось, что из ворот особняка вот-вот появятся кареты.
Раз в месяц Филипп выступал по телевидению, и этого ему вполне
хватало, чтобы проникнуться чувством собственной важности.
Ну а что касается Мод, так она и в свои тридцать пять осталась такой
же неровной и взбалмошной, как в семнадцать, и потому Шабо был озадачен,
когда его жена, года два-три назад, начала с нею встречаться чуть ли не
ежедневно. Казалось, бульвар Курсель стал для нее последним прибежищем, и
день за днем она все больше заимствовала от своей золовки - начиная от
парикмахера и портного вплоть до ее вкусов и даже манер.
Не понимал он ее. Не понимал и шурина, который с вечно самодовольной
улыбкой жонглировал своей жизнью. С ним никогда не случалось ничего
скверного. Ничто его не тревожило, не омрачало ни ума, ни совести. Разве
не чудовищно?
А все же, когда он собрался купить клинику и банк потребовал
гарантий, его ничуть не возмутило предложение жены:
- Почему бы тебе не обратиться к Филиппу? Я уверена, что он все может
уладить через тестя.
Вот почему он тоже какое-то время часто бывал на бульваре Курсель,
где можно было встретить людей разного сорта, в особенности немолодых
дельцов в сопровождении очень хорошеньких девушек.
С мадам Ламбер, матерью Мод, он познакомился за два года до того, как
она разошлась с мужем и поселилась на Лазурном Берегу, в Мужене, где живет
и поныне.
Затем пошли косяком эрзац "мадам Ламбер", каждой из которых удавалось
продержаться не дольше нескольких месяцев; за ними последовала настоящая,
двадцати двух лет, она родила ребенка в его клинике, и вскоре Ламберт
развелся с нею.
Он только что женился в третий раз. Ему шестьдесят пять, и шумы в
сердце. Треть акций клиники принадлежит ему, и десять процентов с этих
акций получает Филипп.
Отказывать им Шабо не имел права. Он, конечно, пойдет к ним на кофе.
Там на него по привычке будут смотреть не без уважения благодаря его
званиям, но и с некоторой снисходительностью: ведь как Филипп, так и
Ламбер, очевидно, полагают, что именно они сделали из него то, что он есть.
А что они скажут, если он объявит им сегодня вечером:
- Сегодня я чуть было не загубил роды. Все висело на волоске, и я не
знаю, способен ли я дальше работать в клинике...
Вокруг было тихо, и все вещи в его просторном кабинете словно
вступили в заговор молчания. Словно времени больше не существовало и мир