"Жорж Сименон. Тетя Жанна" - читать интересную книгу автора

Прошло некоторое время, и незаметно опустилась ночь; едва уловимо
нарастал шум, становясь все более отчетливым и различимым, - прежде всего,
конечно, доносившийся через открытые окна гул обеденного зала, где начали
подавать ужин; гул с террасы, где люди в вечерней прохладе продолжали
выпивать; хлопали двери; какая-то нетерпеливая мать укладывала ребенка в
постель и крикливым голосом угрожала ему всякими небесными карами, если он
тотчас же не уснет. Потом, несмотря на шум от проезжавших машин и гудки
клаксонов, Жанна различила более тонкий, почти мелодичный звук реки, нечто
вроде дружеского оклика, раздающегося от того места, где поток воды
рассекается устоями моста.
- Я устала! - произнесла она громко.
Ее собственный голос словно составил ей компанию. Она повторила почти
умиленно:
- Боже! Как я устала!
Смертельно устала. Устала до такой степени, что была готова усесться
у любого порога - где-нибудь на улице, на платформе вокзала - и
предоставить событиям идти своим чередом.
Она была толстой. Она ощущала себя чудовищно толстой, ей приходилось
таскать, передвигать всю эту рыхлую плоть, вызывавшую у нее отвращение;
она не признавала в этой плоти себя.
Толстый бочонок!
Нет! Только не это! Она не должна больше думать об этом, иначе у нее
пропадет вся решимость.
Ночь волнами проникала в окно, вызывая у нее страх, но сил, чтобы
встать и повернуть выключатель, не было; она продолжала сидеть, охваченная
душевной болью, и убаюкивала эту свою боль, подобно тому как пытаются
перехитрить ноющий зуб. Она была сама себе противна не только из-за двух
стаканчиков, выпитых в Пуатье. Она испытывала стыд от своего пребывания
здесь; оттого что вернулась сюда - в ожидании чего? С надеждой на что?
Боль внутри не проходила, и она сжала левую грудь рукой, почувствовав
от этого разливающееся тепло и покой; в конце концов ее охватило ощущение
чуть ли не неги; капли влаги скопились под ее закрытыми веками, в то время
как она, с непроизвольной гримасой человека, собирающегося заплакать,
повторяла уже другим голосом:
- Как же все-таки я устала!
Она так и уснула в кресле, без снотворного, и когда внезапно
проснулась, шум отеля уже почти сошел на нет. Она включила свет и в резком
свете лампы посмотрела на свои часы.
Было десять минут десятого. Ей захотелось есть, да так сильно, что
она колеблющейся, словно виноватой походкой спустилась вниз и
проскользнула в обеденный зал; половина ламп там было уже погашено, и две
женщины расставляли столы для завтрашнего утра.
Она по привычке шла бесшумно, потому что, несмотря на свою полноту,
сохранила легкую походку, а еще потому, что испытывала смущение. Она
подошла к одной из официанток в черном платье и белом переднике; та
повернулась, удивленная ее появлением, уставилась на нее и через мгновение
воскликнула:
- Жанна!
И добавила, словно желая получше убедиться:
- Жанна Мартино!