"Жорж Сименон. Маленький человек из Архангельска " - читать интересную книгу автора

Он тоже был почти местный. Правда, не совсем. Не как другие. Тем не
менее по утрам его окликали с такой же добродушной фамильярностью, как
остальных, и у него тоже было свое место за стойкой у Ле Бука.
Дважды он расслышал голос мясника Анселя: сначала тот спорил с
человеком, доставлявшим ему говядину, потом ругался из-за каких-то баранов.
Бакалея Шена, находившаяся рядом, открывалась позже; следующий дом
принадлежал Палестри.
Анджела, мать Джины, уже работала. Торговлей занималась она. Луиджи,
ее муж, был славный малый, но любил выпить. Чтобы его занять, ему купили
велосипед с коляской, и он доставлял на нем продукты - не только для их
собственной лавки, но и рыночным торговцам, не имевшим своего транспорта.
Это его унижало, но виду он не подавал. С одной стороны, радовался, что
может целыми днями не бывать дома и пить сколько вздумается. С другой
стороны, не обманывался, понимая, что с ним не считаются, что настоящий
глава семьи не он, и поэтому пил еще больше.
Что оставалось Анджеле? Иона задавал себе этот вопрос, но ответа не
находил.
Джина не уважала отца. Когда он заходил к ней между ездками, она
ставила на стол бутылку вина, стакан и говорила:
- На! Ты ведь за этим пришел?
Он деланно смеялся, якобы превращая все в шутку.
На самом деле он знал, что это серьезно, и все-таки не мог удержаться,
наполнял стакан снова и снова, а уходя, осмеливался бросить:
- Ну и стерва же ты!
Иона старался в таких случаях уходить: Палестри чувствовал себя при
нем еще более униженным. Быть может, это была одна из причин, почему он
невзлюбил зятя почти так же, как сын.
В шесть Мильк встал и спустился сварить кофе. Он всегда спускался вниз
первым, а летом начинал с того, что открывал дверь во двор. Джина часто
появлялась внизу лишь в половине восьмого или даже в восемь, когда магазины
уже работали. Она любила слоняться ,в халатике и стоптанных тапочках, с
лоснящимся от ночной испарины лицом, не стесняясь показываться в таком виде
перед посторонними: покрасовавшись на пороге, она шла мимо Шенов
поздороваться с матерью, потом возвращалась с овощами или фруктами.
- Привет, Джина!
- Привет, Пьеро!
Она знала всех - оптовиков, перекупщиков, шоферов тяжелых грузовиков;
знала она и деревенских женщин, приезжавших продавать то, что они разводили
в саду или на птичьем дворе. Будучи еще маленькой, она, с голым задом,
вечно сновала среди ящиков и корзин.
Теперь это была уже не девочка. Это была двадцатичетырехлетняя
женщина; у ее подруги Клеманс уже был ребенок, у других - даже по двое и по
трое.
Она все не шла. Заученными движениями Иона выставил коробки перед
витриной, поправляя ярлыки с ценами, и пошел в булочную напротив за
рогаликами. Он всегда покупал пять штук - три себе, два жене, и когда
сегодня ему завернули в тонкую коричневую бумагу столько же, не стал
возражать. Правда, он уже собирался отказаться от двух лишних рогаликов, но
тут ему пришла мысль промолчать, не сознаваться, что Джина уехала
неизвестно куда. Да и уехала ли она в самом деле? Вчера на ней было лишь