"Дэн Симмонс. Гамбиты (Утеха падали 1)" - читать интересную книгу автора

Он уже почти заснул, когда дверь барака распахнулась. Их было пятеро:
два охранника из Ваффен-СС с автоматами, армейский унтер-офицер, лейтенант
Шаффнер и молодой оберет, которого Сол никогда прежде не видел. У оберега
было бледное арийское лицо; на лоб падала прядь светлых волос. Лучи
фонариков побежали по рядам похожих на полки нар. Никто не пошевелился.
Сол чувствовал, что это была за тишина: восемьдесят пять скелетов затаили
дыхание в ночи. Сол тоже затаил дыхание.
Немцы сделали шагов пять вперед; холодный воздух облаком двигался
перед ними, их массивные фигуры проступали силуэтом на фоне открытой
двери, а вокруг них ледяными клубами висел пар от дыхания. Сол еще глубже
забился в хрупкую солому.
"Du!" - раздался голос. Луч фонарика упал на человека в шапке и
полосатой лагерной робе, сидевшего в углу нижних нар за шесть рядов до
Сола. "Komm! Schnell!" Мужчина не шевелился; тогда один из эсэсовцев
рывком вытащил его в проход. Сол услышал, как по полу царапают голые ноги.
"Du, raus!" Еще раз. "Du!" И вот уже трое мусульман стоят невесомыми
пугалами перед массивными фигурами немцев. Процессия остановилась за
четыре ряда от нар Сола. Эсэсовцы обшарили фонариками средний ряд. В их
свете блеснули красные глаза, как будто из полуоткрытых гробов уставились
перепуганные крысы.
"Я буду жить". В первый раз это звучало как молитва, а не как приказ.
Они никогда еще не забирали больше четырех человек из одного барака.
"Du". Эсэсовец повернулся и направил луч фонарика прямо в лицо Сола.
Сол не пошевелился. Он перестал дышать. Во всей вселенной не было ничего,
кроме его собственных пальцев в нескольких сантиметрах от лица. Кожа руки
была белой, как у личинки, и местами шелушилась, волоски на тыльной
стороне ладони казались очень черными. Сол смотрел на эти волоски с
чувством глубокого, благоговейного страха. Его рука почти просвечивала в
луче фонарика. Он различал слои мышц, изящный рисунок сухожилий и голубых
вен, мягко пульсировавших в одном ритме с бешено колотящимся сердцем.
"Du, raus". Время замедлилось и повернуло вспять. Вся жизнь Сола,
каждая секунда его жизни, все минуты упоения и банальные, забытые вечера -
все это вело к этому мгновению, к этому пересечению осей. Губы Сола
шевельнулись в мрачной полуулыбке. Он уже давно решил, что его-то они
никогда не заставят выйти в ночь. Им придется убить его здесь, перед всеми
остальными. Он заставит их сделать это, когда сам того захочет: ничего
другого диктовать им он не мог. Сол совершенно успокоился.
"Schnell!" Один из эсэсовцев заорал на него, а потом оба шагнули
вперед. Ослепленный светом фонаря, Сол почувствовал запах мокрого сукна и
сладковатый запах шнапса, ощутил, как его лица коснулся холодный воздух.
Тело его сжалось: вот-вот грубые, безжалостные руки схватят его.
"Nein!" - резко бросил оберет. Сол видел только его силуэт в снопе
яркого света. Оберет шагнул вперед, а эсэсовцы торопливо отступили.
Казалось, время замерло. Сол широко раскрытыми глазами смотрел на темную
фигуру. Никто не произнес ни слова. Клубы пара от их дыхания висели в
воздухе.
"Komm!" - тихо сказал оберет. Это прозвучало совсем не как команда -
спокойно, почти нежно, как если бы кто-то звал любимую собаку или
уговаривал младенца сделать первые неуверенные шаги.
Сол стиснул зубы и закрыл глаза. Если они его тронут, он будет