"Дэн Симмонс. Утеха падали" - читать интересную книгу автора

перепуганные крысы.
"Я буду жить". В первый раз это звучало как молитва, а не как приказ.
Они никогда еще не забирали больше четырех человек из одного барака.
"Du". Эсэсовец повернулся и направил луч фонарика прямо в лицо Сола.
Сол не пошевелился. Он перестал дышать. Во всей вселенной не было ничего,
кроме его собственных пальцев в нескольких сантиметрах от лица. Кожа руки
была белой, как у личинки, и местами шелушилась, волоски на тыльной стороне
ладони казались очень черными. Сол смотрел на эти волоски с чувством
глубокого, благоговейного страха. Его рука почти просвечивала в луче
фонарика. Он различал слои мышц, изящный рисунок сухожилий и голубых вен,
мягко пульсировавших в одном ритме с бешено колотящимся сердцем.
"Du, raus". Время замедлилось и повернуло вспять. Вся жизнь Сола,
каждая секунда его жизни, все минуты упоения и банальные, забытые вечера -
все это вело к этому мгновению, к этому пересечению осей. Губы Сола
шевельнулись в мрачной полуулыбке. Он уже давно решил, что его-то они
никогда не заставят выйти в ночь. Им придется убить его здесь, перед всеми
остальными. Он заставит их сделать это, когда сам того захочет: ничего
другого диктовать им он не мог. Сол совершенно успокоился.
"Schnell!" Один из эсэсовцев заорал на него, а потом оба шагнули
вперед. Ослепленный светом фонаря, Сол почувствовал запах мокрого сукна и
сладковатый запах шнапса, ощутил, как его лица коснулся холодный воздух.
Тело его сжалось: вот-вот грубые, безжалостные руки схватят его.
"Nein!" - резко бросил оберет. Сол видел только его силуэт в снопе
яркого света. Оберет шагнул вперед, а эсэсовцы торопливо отступили.
Казалось, время замерло. Сол широко раскрытыми глазами смотрел на темную
фигуру. Никто не произнес ни слова. Клубы пара от их дыхания висели в
воздухе.
"Komm!" - тихо сказал оберет. Это прозвучало совсем не как команда -
спокойно, почти нежно, как если бы кто-то звал любимую собаку или уговаривал
младенца сделать первые неуверенные шаги.
Сол стиснул зубы и закрыл глаза. Если они его тронут, он будет
кусаться. Он вопьется им в глотку. Он будет грызть и рвать их вены и хрящи,
и им придется стрелять, им придется стрелять, он заставит их...
"Komm!" - Оберет слегка коснулся его колена. Сол оскалил зубы. "Ну
давай, гад, посмотришь, как я порву твой сучий рот, паскуда, посмотришь,
сука, как я тебе вырву кишки..."
"Komm!" И тут Сол почувствовал это. Что-то ударило его. Никто из немцев
не пошевелился, не сдвинулся ни на дюйм, и все же что-то ударило Сола со
страшной силой в копчик. Он тонко вскрикнул. Что-то ударило, а потом вошло в
него.
Сол почувствовал это так же отчетливо, как если бы кто-то забил ему
стальной штырь в задний проход. Но никто до него и не дотронулся. Никто даже
не приблизился к нему. Он снова вскрикнул, и тут его челюсти сомкнулись,
будто их сжала невидимая сила.
"Komm her, du, Jude!"
Сол чувствовал это. Что-то вошло в него, рывком выпрямило спину, отчего
его руки и ноги беспорядочно задергались. Это было в нем. Он почувствовал,
как нечто стиснуло мозг словно шипыами, и сжимало, сжимало... Сол попытался
крикнуть, но это не позволило ему. Он дико заметался на соломе, мысли
заработали вразнобой, моча потекла по штанине. Потом тело его неестественно