"Константин Михайлович Симонов. Свеча (про войну)" - читать интересную книгу автора

потеряла сознание.
Когда она очнулась и снова выглянула, то увидела, что из всех русских в
сквере остался только один. Он лежал на боку, откинув руку, а другую
положив под голову, словно хотел поудобнее устроиться спать. Она окликнула
его несколько раз, но он ничего не ответил. И она поняла, что он убит.
Немцы иногда стреляли, и в скверике продолжали взрываться мины, поднимая
черные столбы земли и срезая осколками последние ветки с деревьев. Убитый
русский одиноко лежал, подложив мертвую руку под голову, в голом скверике,
где вокруг него валялось только изуродованное железо и мертвое дерево.
Старуха Джокич долго смотрела на убитого и думала. Если бы хоть одно живое
существо было рядом, то она, наверное, рассказала бы ему о своих мыслях,
но рядом никого не было. Даже кошка, четыре дня жившая с ней в подвале,
была убита при последнем взрыве осколками кирпича. Старуха долго думала,
потом, порывшись в своем единственном узле, вытащила оттуда что-то,
спрятала под черный вдовий платок и неторопливо вылезла из подвала.
Она не умела ни ползать, ни перебегать, она просто пошла своим медленным
старушечьим шагом к скверу. Когда на пути ее встретился кусок решетки,
оставшейся целой, она не стала перелезать через нее, она была слишком
стара для этого. Она медленно пошла вдоль решетки, обогнула ее и вышла в
сквер.
Немцы продолжали стрелять по скверу из минометов, но ни одна мина не упала
близко от старухи.
Она прошла через сквер и дошла до того места, где лежал убитый русский
красноармеец. Она с трудом перевернула его лицом вверх и увидела, что лицо
у него молодое и очень бледное. Она пригладила его волосы, с трудом
сложила на груди его руки и села рядом с ним на землю.
Немцы продолжали стрелять, но все их мины по-прежнему падали далеко от нее.
Так она сидела рядом с ним, может быть, час, а может быть, два и молчала.
Было холодно и тихо, очень тихо, за исключением тех секунд, В которые
рвались мины.
Наконец старуха поднялась и, отойдя от мертвого, сделала несколько шагов
по скверу. Вскоре она нашла то, что искала: это была большая воронка от
тяжелого снаряда, уже начавшая наполняться водой.
Опустившись в воронке на колени, старуха стала горстями выплескивать со
дна накопившуюся там воду. Несколько раз она отдыхала и снова принималась
за это. Когда в воронке не осталось больше воды, старуха вернулась к
русскому. Она взяла его под мышки и потащила.
Тащить нужно было всего десять шагов, но она была стара и три раза за это
время садилась и отдыхала. Наконец она дотащила его до воронки и стянула
вниз. Сделав это, она почувствовала себя совсем усталой и долго сидела и
отдыхала.
А немцы все стреляли, и по-прежнему их мины рвались далеко от нее.
Отдохнув, она поднялась и, став на колени, перекрестила мертвого русского
и поцеловала его в губы и в лоб.
Потом она стала потихоньку заваливать его землей, которой было очень много
по краям воронки. Скоро она засыпала его так, что из-под земли ничего не
было видно. Но это показалось ей недостаточным. Она хотела сделать
настоящую могилу и, снова отдохнув, начала подгребать землю. Через
несколько часов она горстями насыпала над мертвым маленький холмик.
Уже вечерело. А немцы все стреляли.