"Константин Михайлович Симонов. Свеча (про войну)" - читать интересную книгу автора

Насыпав холмик, она развернула свой черный вдовий платок и достала большую
восковую свечу, одну из двух венчальных свечей, сорок пять лет хранившихся
у нее со дня свадьбы.
Порывшись в кармане платья, она достала спички, воткнула свечу в изголовье
могилы и зажгла ее. Свеча легко загорелась. Ночь была тихая, и пламя
поднималось прямо вверх. Она зажгла свечу и продолжала сидеть рядом с
могилой, все в той же неподвижной позе, сложив руки под платком на коленях.
Когда мины рвались далеко, пламя свечи только колыхалось, но несколько
раз, когда они разрывались ближе, свеча гасла, а один раз даже упала.
Старуха Джокич каждый раз молча вынимала спички и опять зажигала свечу.
Близилось утро. Свеча догорела до середины. Старуха, пошарив вокруг себя
на земле, нашла кусок перегоревшего кровельного железа и, с трудом согнув
его старческими руками, воткнула в землю так, чтобы он прикрывал свечу,
если начнется ветер. Сделав это, старуха поднялась и такой же неторопливой
походкой, какой она пришла сюда, снова пересекла скверик, обошла
оставшийся целым кусок решетки и вернулась в подвал.
Перед рассветом рота, в которой служил погибший красноармеец Чекулев, под
сильным минометным огнем прошла через сквер и заняла мост.
Через час или два совсем рассвело. Вслед за пехотинцами на тот берег
переходили наши танки. Бой шел там, и никто больше не стрелял из минометов
по скверу.
Командир роты, вспомнив о погибшем вчера Чекулеве, приказал найти его и
похоронить в одной братской могиле с теми, кто погиб сегодня утром.
Тело Чекулева искали долго и напрасно. Вдруг кто-то из искавших бойцов
остановился на краю сквера и, удивленно вскрикнув, начал звать остальных.
К нему подошло еще несколько человек.
- Смотрите,- сказал красноармеец.
И все посмотрели туда, куда он показывал.
Около разбитой ограды сквера высился маленький холмик. В головах его был
воткнут полукруг горелого железа. Прикрытая им от ветра, внутри тихо
догорала свеча. Огарок уже оплывал, но маленький огонек все еще трепетал,
не угасая.
Все подошедшие к могиле почти разом сняли шапки. Они стояли кругом молча и
смотрели на догоравшую свечу, пораженные чувством, которое мешает сразу
заговорить.
Именно в эту минуту, не замеченная ими раньше, в сквере появилась высокая
старуха в черном вдовьем платке. Молча, тихими шагами она прошла мимо
красноармейцев, молча опустилась на колени у холмика, достала из-под
платка восковую свечу, точно такую же, как та, огарок которой горел на
могиле, и, подняв огарок, зажгла от него новую свечу и воткнула ее в землю
на прежнем месте. Потом она стала подниматься с колен. Это ей удалось не
сразу, и красноармеец, стоявший ближе всех к ней, помог ей подняться.
Даже и сейчас она ничего не сказала. Только, посмотрев на стоявших с
обнаженными головами красноармейцев, поклонилась им и, строго одернув
концы черного платка, не глядя ни на свечу, ни на них, повернулась и пошла
обратно.
Красноармейцы проводили ее взглядами и, тихо переговариваясь, словно боясь
нарушить тишину, пошли в другую сторону, к мосту через реку Саву, за
которой шел бой,- догонять свою роту.
А на могильном холме, среди черной от пороха земли, изуродованного железа