"Дарья Симонова, Елена Стринадкина. Пятнадцатый камень " - читать интересную книгу автора

Боковым зрением Клим пытался наблюдать за "порученной ему" Лизхен,
болтавшей с Квасницким, но внимание неминуемо соскальзывало на бывшую
пассию. Более всех собравшихся Иду привлекал кот. Он соизволил снизойти со
своей "патрульной вышки" и исследовал местность в первом приближении.
Привлечь кошачье внимание доселе хотели многие, но Дольская оказалась самой
упорной, и Мураками осторожно принял ее ласки. Потом с внезапной
уверенностью вскочил к ней на колени. "А теперь она будет кормить его из
своей тарелки", - брезгливо подумал Клим. Ида как-то ему призналась, что
кошачьи - единственное семейство, представители которого ее никогда не
раздражают. Конечно, это еще не повод делиться деликатесом... Впрочем,
Бурова это не касается, а хозяева не протестуют.
- Как его зовут, - отрешенно спросила Дольская сразу у всех.
- Мураками, Идочка, - немедленно отозвался услужливый Гогель. - Модный
кот, но писатель-то, согласись, весьма средний.
- Не знаю, я модных не читаю, - мелодично отозвалась любительница
кошачьих. - Можно его переименовать в Мисиму. Но тогда бедняге придется
делать харакири.
Но не все котам масленица - и модным писателям, и пока еще безвестным,
к коим Клим причислял и себя. Не успел он как следует расслабиться, как его
вновь отвлек Силя.
- Пойдем, потолкуем.
И Клим не успел моргнуть, как оказался в бильярдной, испытав пароксизм
зависти к гаринскому благоустройству. Все-таки, если собрать в один пестрый
пучок все его противоречивые желания от навязчивых до мимолетных, то оттенок
бильярдного сукна едва ли не выбился бы в тройку лидеров цветовой гаммы.
Словом, ежели старый приятель будет время от времени впускать его в эту
волшебную комнату и оставлять ему на ночь матрасик на полу, то большего
никто на этой земле для Бурова К.В. сделать не в силах. Не сказать, чтобы
Клим был помешан на бильярде, он мог годами к нему не притрагиваться, но
воздействие этого созерцательного занятия на его мыслительный процесс
оставалось магически неизменным. Ничто так не помогало Климу в решении
житейских головоломок, как погонять шары на сон грядущий.
Выслушав климовы расплывчатые умозаключения насчет Лизы Чегановой,
Сильвестр остался разочарованным:
- Эти абстракции я б тебе и сам на уши навешал. Я думал, ты мне по
физиономии определишь преступные наклонности. Помнишь, ты все приводил в
пример какого-то перца, который вывел теорию... в общем, как по внешности
определить мошенника или убийцу.
- Этого перца, как ты выразился, звали Чезаре Ломброзо. Но Господь с
тобой, я полагаю, здесь не тот случай! - Клим не удержался от усмешки. - А
что случилось-то, скажи толком!
- Понимаешь, у меня произошла утечка одной информации. Очень серьезной.
Вдаваться в детали пока не буду, меньше знаешь - крепче спишь. Все это
паршиво! Не то, чтобы я подозреваю одну Лизу. Она просто могла это сделать
физически. Просто подойти и взять диск с этой инфой. Из вредности... знаешь,
как делают стервы: что не съем, то понадкусываю!
Клим испытал облегчение, тут же перешедшее в еле ощутимое недоверие к
совпадениям. "Интересно девки пляшут! Никогда не угадаешь..." И тут же,
поддаваясь беспокойному настрою Сильвестра спросил:
- Она была в курсе, что на этом диске?