"Жильбер Синуэ. Дни и ночи " - читать интересную книгу автора

Рикардо поднял руки:
- Ладно... Сдаюсь. - Налив еще вина в бокал, он произнес: - За тебя...
За нас...

Хотели они попасть в пустую церковь, а угодили на праздничную мессу.
Ухватившись руками за края деревянных перил кафедры, священник произносил
проповедь.
Флора недовольно поморщилась - она знала, что все эти религиозные
мероприятия раздражали ее жениха. Возможно, это неприятие появилось после
жизни в колледже под тягостной опекой отцов-иезуитов Буэнос-Айреса. Она
быстро окунула пальцы в святую воду и перекрестилась.
Рикардо стоял скрестив руки, с безразличным выражением на лице.
С кафедры доносился густой голос священника:
- Да, братья мои, мужчины и женщины равны перед Богом, иначе как
объяснить доверие, которое Он оказывал женщинам, поручая им важные дела?
Вспомните о Руфи, Эсфирь, Юдит и Марии, матери Иисуса...
Священник перевел дыхание и продолжил:
- "Они сказали ему: Где Сарра, жена твоя? Он отвечал: Здесь, в шатре. И
сказал один из них: Я опять буду у тебя в это же время, и будет сын у Сарры,
жены твоей. А Сарра слушала у входа в шатер, сзади его... Сарра внутренне
рассмеялась, сказав: мне ли, когда я состарилась, иметь сие утешение? и
господин мой стар.
И сказал Господь Аврааму: отчего это рассмеялась Сарра?.. Сарра же не
призналась, а сказала: я не смеялась. Ибо она испугалась. Но Он сказал: нет,
ты рассмеялась".
Священнослужитель сложил руки.
- Уразумейте важность этого отрывка. Яхве удивляется смеху Сарры,
узнавшей, что станет матерью. И однако любопытно, что Он не обращает
внимания, когда Авраам смеется над подобным откровением спустя несколько
дней. Почему? А все потому, что Бог не удивляется скептическому отношению
Авраама. Мужская слабость не является для него секретом. Наоборот, он
удивляется, когда смеется Сарра. Он удивляется, потому что Сарра - женщина.
А женщина хорошо понимает, что для Бога нет ничего невозможного. Воистину
Бог очень ценит Сарру, поэтому ее поведение его и удивляет.
Рикардо легонько толкнул локтем Флору:
- Уходим?
Когда они вышли на паперть, солнце почти ослепило их, но воздух был
мягким, а небо нежным.
- Возвращаемся? - спросила Флора.
- Да. До Буэнос-Айреса далеко, а ночью я водить не люблю.
- Будем меняться. Я поведу до Пилы.

Магистраль номер два монотонно накручивалась на колеса
"панхард-левассора". Рикардо, подложив под щеку кулак, дремал, упершись
виском в стекло. Они ехали уже около двух с половиной часов. Пилу уже
миновали, но Флора не решалась разбудить своего спутника. Все трудное было
уже позади, она чувствовала себя в форме и собиралась вести машину до самого
Буэнос-Айреса.
Флора засмотрелась на группу гаучо, погонявших стадо быков к северу.
Когда она перевела взгляд на дорогу, то заметила продолговатое тело