"Эптон Билл Синклер. Сильвия " - читать интересную книгу автора

светскостью. Дальше - кузины из Луизвилля, здоровые, пышные девушки, двое
сыновей Чайльтона, Клайв и Гарри, и сын Барри, такой же богатырь, как дядя
Мандевиль. Всякий раз, когда он смеялся, в буфете звенел хрусталь.
Семья эта была крепко спаяна. Каждый знал все дела другого, принимал в
них живейшее участие, и все стояли друг за друга горой... Это был гудящий
улей. Все добродушные, беззаботные, вспыльчивые, несдержанные. И когда
интересы их сталкивались и один наступал другому на ногу, они так же
страстно враждовали, как прежде страстно любили друг друга. Разговоры их
могли ошеломить постороннего человека, так как о вещах общих они говорили
редко, а свои семейные дела обсуждали на языке и намеками, малодоступными
человеку непосвященному. За этим обедом, например, часа полтора говорили о
поступках Клайва, а также Гарри, который женился на дочери богатых
родителей, но из гордости не стал брать у них ни одного гроша и заставил
свою молодую жену жить в благородной бедности. Когда у них кончались
съестные припасы, они ездили с визитами к епископу, к майору, к дяде Барри и
возвращались в автомобиле, нагруженном окороками, колбасой, пикулями и
другой снедью. Каждый вставлял какую-нибудь подробность об этом способе
мирной экспроприации, и взрывы смеха поминутно оглашали огромную столовую.
Сильвия смотрела на всех этих сидевших вокруг стола беспечных
оживленных людей. Мужчины были красивые, стройные, здоровые, чистоплотные.
Женщины были изящные, нежные, холеные, прелестно одетые - это были
восхитительные цветы утонченного общества. Стол, покрытый тонкой камчатой
скатертью, был убран букетами роз, старинным серебром, изящным дорогим
фарфором, мебель в столовой была из красного дерева, на стенах висели ценные
художественные гобелены. Она наблюдала Франка в этой обстановке и вспоминала
его дом, который Гарриет обстоятельно описала ей: подавленных, унылых людей,
печать недостатка на каждой мелочи жизненного обихода. И ей отрадно было
видеть, что он просто и непринужденно держал себя в кругу ее семьи, смеялся
веселым шуткам и тем самым располагал к себе собеседников.
Поскольку в доме было много юных пар, искавших уединения, то Сильвии
нетрудно было увести после обеда Франка в библиотеку. Она любила эту комнату
с темной кожаной мебелью, уютным камином и оригинальными книжными шкафами с
дверцами из ромбических стекол. Она любила мягкий свет ламп под абажурами,
выгодно оттенявший ее красоту, потому что помнила твердо изречение Леди Ди:
"Чтобы понравиться мужчине, надо принимать его дома, где вас окружают
привычные вещи и где можно поставить свое кресло так, чтобы на вас падал
самый выгодный свет".
Сильвия рассказывала об этом позднее со смехом, но она была одна из
немногих женщин, имеющих смелость сознаваться в своих невинных женских
уловках. Ее в течение долгих лет учили, наставляли, как держать себя в
каждом жизненном случае, и она исполняла сложный светский ритуал вполне
сознательно, всегда учитывая и понимая значение и цель каждого движения и
поступка. В пансионе мисс Аберкромби светским манерам обучал девиц
специалист по этой части. Он учил, что, садясь, надо сгибать только колени и
никоим образом талию или спину, что руки не должны висеть плетьми вдоль
бедер, а надо чуть-чуть согнуть локоть и грациозно отставить мизинец.
Входить в комнату без колебаний, и, сосредоточив все свои мысли на человеке,
к которому вы пришли, твердыми шагами направиться к нему.
Это было всего труднее для Сильвии, потому что в начале своей светской
жизни она испытывала неодолимое волнение, входя в гостиные или бальные залы.