"Элисон Синклер. Вереница " - читать интересную книгу автора

думаю, что смогу смастерить себе нечто вроде водопровода. Уже выбрала
местечко подальше от воды, где устрою отхожее место. Представляете, что я
забыла взять с собой? Туалетную бумагу! Так что я срезаю с пола этот мох
или лишайник и пользуюсь им.
Одна из стен в пещере большая и гладкая - ну просто создана для
рисования! Я хочу показать инопланетянам наше искусство - и пускай они
покажут мне свое. Помните стенную роспись в центре города, над которой я
работала летом пару лет назад, когда решила стать художником-урбанистом? Я
так и не передумала, несмотря на то что все вокруг компостировали мне мозги
разговорами о выборе нормальной карьеры. В школе меня не считали шибко
талантливой. Ребята в основном рисовали бездомных стариков и голодающих
детей, и это были красивые, композиционно уравновешенные картинки, какие
они видели на экранах телевизора. А я никогда не рисовала то, что
показывали по телеку. Я рисовала то, что видела и чувствовала сама. Может,
я просто слишком молода и ничего не понимаю, а может, они правы, и у меня
нет никакого таланта: в моих картинах всегда чувствуется напряжение, в то
время как искусство должно быть легким. Мистер Розен был единственным
учителем, которому нравились мои работы, хотя он говорил, что я рисую так,
как по идее должна рисовать лет через двадцать. В моем возрасте, говорил
он, нужно изображать все мерзости этого мира так, словно только начинаешь
открывать для себя, насколько печальная штука жизнь. А я, говорил он, рисую
так, будто я всю жизнь знала, насколько печальна жизнь, и поэтому моя
живопись полна и юмора, и злости. Он говорил это отчасти в шутку, а отчасти
предупреждая меня... только не знаю, о чем. Взрослые всегда как-то странно
относятся к детям вроде меня. Словно мы потеряли свою невинность - и
поэтому достойны жалости. Но если наша невинность так драгоценна, почему
они палец о палец не ударят, чтобы защитить ее? Почему те же самые люди,
которые разглагольствуют о бесценной невинности детства, голосуют так, что
моей маме не под силу было собрать денег, чтобы увезти нас из Скунсова
переулка? Ну что она могла сделать, скажите на милость? (Мы все знаем
ответ: в нашей гребаной общественной системе женщина способна заработать
себе на жизнь только лежа на спине.)
Знаете, я сижу тут и думаю, что мне давно следовало записывать свои
мысли. Наверное, я не записывала только потому, что эта дура, семейный
психоаналитик Кларис, все время советовала мне этим заняться. Она твердила,
что никто не будет читать мой дневник - с таким видом, словно делала мне
большое одолжение. Да это же естественно!.. Когда я изливаю свою злость на
бумаге, мне становится легче - не потому, что злость проходит, а потому,
что я начинаю понимать, на что именно я злюсь. Я написала об этом и
обнаружила, что вовсе не злюсь на весь мир. Есть вещи, которые не вызывают
у меня злости. Я знаю, что вести дневник считается девчоночьим занятием, а
ты скорее дашь себе выдернуть все ногти, чем уподобишься девчонке, но,
ей-богу, попробуй, Дэйв. Постарайся не слушать всю эту мутотень насчет
девочек и мальчиков. Если бы я вела себя так, как положено вести себя
девочке, меня бы здесь не было. Ладно, бывайте, пока.


12. Стивен

Вспыхнувший свет пробудил его; он встал, угодив головой в листья,