"Сергей Синякин. Партактив в Иудее" - читать интересную книгу автора

ждал я такой встречи. Надеялся, что встретимся, но что вот здесь и вот
так!..
Он поставил скульптора на каменный пол. С такой силой поставил, что
одновременно звякнули зубы и крепидесы Агафона.
- Мы чуть с голода не сдохли! - буркнул он.
- Так ведь не сд... э-э-э... Все живы, здоровы! - попытался улыбнуться
его собеседник. - Ты не представляешь, Иван Семенович, как я рад тебя
видеть! Там ведь, в Греции, греки одни, поговорить толком не с кем...
Соскучился я по всем вам! Ты мне скажи, что-нибудь про остальных слышал?
Посетители, заметив, что ссора грека и караванщика дальнейшего развития
не получила, вновь вернулись к столам. В углу начали громко биться об
заклад, споря, набьет ли караванщик морду греку или так все миром и
завершится. Видно было, что спор нарочито ведется на повышенных тонах: таким
нехитрым способом спорщики надеялись побудить караванщика к более активным
действиям.
- Ишь... грек! - уже более спокойно сказал Софоний. - Ладно, пошли за
стол. Ставь два кувшина вина... Только филадельфийского не бери, у них в
прошлом году урожай винограда неудачным был, а в этом вообще лоза не
удалась!
Агафон Критский замялся лишь на секунду.
Видно было, что жадность и скаредность в нем боролись со страхом перед
караванщиком. Победил, разумеется, страх. Кидаренок услужливо принес
кувшины, с завистью поглядывая на новый головной убор караванщика. Заметив
его взгляд, Софоний показал хозяину постоялого двора кулак, снял шапку,
свернул её и сунул за пазуху. Кидаренок скорбно вздохнул.
Бывшие товарищи выпили вина.
- Сам-то ты как? - спросил Софоний, тяжело разглядывая собеседника. -
Картины малюешь или другим делом занялся?
- Иван Семеныч, - всплеснул руками Агафон Критский. - Да какие здесь
картины? Барельефы еще, может быть... Не пишут здесь картин, больше
скульптурами балуются. Вот и я пристроился... Есть там такой... Филаретом
зовут. Я тебе честно скажу, редкая бездарность. Но связи! - Агафон
выразительно почмокал. - Да что мы обо мне, - неискренне спохватился он. -
Ты мне про мужиков расскажи. Кто где? Чем заняты? Не бедствуют?
- Не бедствуют, - сказал Софоний. - Хотя ты, Степа, и пытался нас по
миру пустить... Зевс тебе судья! Только ты учти, не все такие гуманисты
вроде меня. Другие могут к тебе совсем по-иному отнестись. А кое-кто при
хороших постах много тебе неприятностей доставить может. Вон Федор Борисыч -
он и здесь прокуратором устроился. Ходит, понимаешь, в белом плаще с алым
подбоем, в Мастера и Маргариту играется... Да и Иван Акимович неплохо в
местном Синедрионе пристроился. Такой стал, лишний раз через губу не
плюнет... Взятки, говорят, такие берет, что в Кремле позавидовали бы! Да и
Мардук, Онгора который, он здесь халдейским магом заделался, я тебе скажу,
здесь тоже неплохо устроился. Оракулом работает, в авторитете у местного
населения.
- А Первый наш как? - поинтересовался Агафон, торопливо прильнув к чаше
с вином. Видно было, что рассказ Со-фония ему не слишком понравился. - У
него все хорошо?
Софоний хмыкнул и налил себе вина.
- Вот у него как раз все и плохо, - сказал он. - В узилище наш Митрофан