"Сергей Синякин. Партактив в Иудее" - читать интересную книгу автора

- Свято место пусто не бывает, - брякнул Гладышев.
- Вот и я говорю, - упрямо продолжал развивать свою мысль Мардук. -
Если с нашим исчезновением ничего в этом мире не изменится, то зачем же нам
исчезать?
- Но тогда придется нашего Николаича распинать, - исподлобья глянул
прокуратор. - Иначе ведь не получится. Или одним жертвовать, или всеми.
- А как в святой книге говорилось? - почесал подбородок Мардук.
- По книге - распяли, - неохотно принялся вспоминать прокуратор. -
Помню, римский воин ещё его под ребро копьем кольнул, чтобы не мучился.
Во-от. Повисел он на кресте и начал кричать, мол, лама, лама, лама
самахвани! Отца небесного стал призывать, значит. Потом его ученики украли и
в пещере спрятали. Приходят, нет никого, только тряпки окровавленные лежат.
А на третий день он им и объявился. Ухожу, говорит, обратно на небо, а вы
тут до второго пришествия мучайтесь!*
*Упрощенное повествование, но и из него видно, что почитывал начальник
бузулуцкой милиции Библию, почитывал, хоть и в рядах партии состоял!

- Интересный сценарий, - задумчиво пробормотал хозяин мавзолея. - А
главное, придумывать ничего не надо!
- Ну, ну? - поощрил раздумья жулика прокуратор. - Я вижу, у тебя уже
план созрел? Давай делись мыслями с народом!

Мардук принялся суетливо наливать в чаши густое фа-лернское вино.
- Какие там мысли, - сказал он. - Наметки одни. Выпили, разумеется, за
отсутствующих. Включая книжника Анну. Все-таки, как образно заметил однажды
по подобному случаю один американский президент, был книжник, конечно, сукин
сын, но ведь их сукин сын, куда скитальцам времени от него было деться?
- Нет, - хмуро сказал Софоний. - Интересная штука все-таки жизнь.
Гоношишься, прикидываешь, свое урвать стремишься, а где-то уже все взвешено,
измерено и определено. Прямо менел, текел, фарес! А ведь в конечном счете во
всем случившемся мы сами и виноваты. Не засуетились бы тогда, не побежали на
Меловую, так ничего бы и не случилось. Митрофан Николаевич так бы и
секретарствовал, Феденька на пенсию ушел бы, Семен бы детишек учил
разумному, доброму, вечному, а в свободное время аллеи Бузулуцка украшал. И
предательства никакого не было бы, не проявилось бы подлое нутро Волкодрало!
- Ты говори, да не заговаривайся, - хмуро шевельнул пальцами с
перстнями прокуратор. - На пенсию он меня уже отправил. Да мне только
пальцем шевельнуть...
- Верю, Феденька, верю! - вскричал караванщик. - Только ты сам недавно
говорил, что одна у тебя заветная мечта!
Прокуратор, апоплексически сопя и массируя затылок, прошелся по залу.
- Сидим, как упыри! - ненавистно сказал он. - Надо же, до чего все
дошло - на улице вместе показаться не смеем! Сразу в заговорщики запишут,
скажут, тайный комплот плести затеяли.
Остановившись перед хозяином мавзолея, прокуратор властно кивнул:
- Давай, Мардук, или как там тебя по-нашему, выкладывай. Что надумал.
И, ни к кому особо не обращаясь, посетовал:
- У жулика голова завсегда иначе работает. Потому и планы такие
дерзкие, что они от стереотипов и обыденности уходят.