"Сергей Синякин. Партактив в Иудее" - читать интересную книгу автора

Глава шестнадцатая,

в которой продолжается наше повествование

Вот так порой и бывает - пойдешь по шерсть, а вернешься стриженым.
В соседней камере продолжал догуливать свои денечки разбойник Варрава,
и надо сказать, что так аппетитно он их догуливал, что Иксус ему завидовать
начинал. Сразу было видно, что бандит своего ремесла не опозорит. Ореол
героичности витал вокруг Варравы, и ореол этот отнюдь не казался краденым.
Поэтому к нему и липли женщины, буквальным образом из камеры не вылезали.
Женщины, вино, опий, жареная баранина, бананы и финики - голова кружилась от
запахов и происходящего.
А около камеры Иксуса только ученики его толпились и жаловались, что не
стало учителя - и сразу подношения закончились, хорошо ещё у Иуды деревянный
его ящичек отняли, там тридцать денег серебром оказалось, видно, столько он
за предательство и получил. Ученики слаженно пели молитвы, но песнями сыт не
будешь, а тем более пьян. А хотелось, хотелось выпить, чтобы грустные мысли
хотя бы на время отогнать.
Один раз приходил книжник Анна, пытался поговорить, но Иксус к нему как
повернулся спиной, так и просидел весь визит неприятеля, сгорбленными
плечами выказывая тому неприязнь и недоумение.
- Ну и глупо! - сказал книжник. - Это ведь история уже, большая
история, а ты косоротишься. Я ведь не о тебе, я о мире думаю!
Вот ведь как бывает, о мире человек думает, потому и ломает бездумно и
беспощадно единичную человеческую судьбу. Лучше бы эти благодетели думали о
людях, быть может, тогда бы и судьба мира куда более счастливо выглядела.
Приходил прокуратор.
Этот не обнадеживал, рубил с римской прямотой.
На милосердие суда надеяться не приходилось.
Торговцы рыбой и хлебами были недовольны, что Иксус в свое время
накормил толпу голодных и тем лишил их уже подсчитанной прибыли. "Не было
этого! - возопил Иксус. - Не было! Легенды проклятые!" - и совсем забыл, что
этой легендой совсем недавно гордился. "Гильдия лекарей, - невозмутимо
продолжал прокуратор, - недовольна методами лечения, которые применял Иксус
в Галилее". "Феденька, да случайно у меня коробка со шприцем и ампулами
бициллина оказалась! - простонал узник. - Жене хотел укол сделать, приболела
она у меня!" И общество богатых землевладельцев выступило заодно с обществом
охраны животных: не понравилось им, как обвиняемый обошелся со свиным стадом
в Гергесе. Валютчики недовольны изгнанием из храма, требуют привлечь
обидчика за нанесение побоев бичом. Священники недовольны, требуют наказать
за незаконное присвоение обвиняемым звания царя Иудейского. А это обвинение
уже куда как серьезно, тут уже плетьми не отделаешься, все-таки к бунту
подстрекал! "Федя! - задохнулся в камере Иксус. - Да я же иносказательно, я
же предупреждал их, что царствие мое не от мира сего!" "Думать надо было,
что говоришь, - хмуро сказал прокуратор. - Восстановил людей. Вчера в
Синедрионе говорю, праздники все-таки, давайте по обычаю одного узника
помилуем? На помилование они сразу согласились. Я уж думал, выгорело наше
дело. Не Варраву же им миловать! И что ты, Митрофан Николаевич, думаешь?
Именно Варраву они и амнистировали, а тебя, стало быть, - к ногтю! Вот ведь,
брат, как бывает!"