"Сергей Синякин. Злая ласка звездной руки" - читать интересную книгу автора

с ней факелов.
Дышать в подземелье было тяжело. Воздух был влажным и затхлым, как
вода, долгое время стоявшая в серебряном стакане.
Попискивали крысы. Бог знает, чем они здесь питались, но крыс здесь
всегда хватало. Стариков порадовался, что он в кроссовках. А вот о Светке он
не подумал. Маринку можно было и на руках вынести. "Ладно, - подумал
Стариков. - Главное - добраться, а дальше будет видно, как и что делать".
Стало ещё холоднее, пламя факела заколебалось, зашипело, и на Дмитрия
упало несколько холодных капель. Он понял, что находится прямо под рекой, и
из этого вытекало, что половину пути он уже одолел. Было тревожно: чем
больше он приближался к выходу, тем больший страх и смятение его охватывали.
Насколько он помнил, вход этот заканчивался на территории бывшего монастыря,
помещения которого после победы революции приспособили для нужд
рыбокоптильного цеха. И что удивительно - вроде и Дон был рядом, и в самой
Медведице рыбы хватало, а коптили в цехе морскую скумбрию, минтая, который в
детстве никто и за рыбу-то не считал. В сравнении с речной рыбой скумбрия и
минтай были как, скажем, карамель против шоколадной конфеты. Впрочем, чего
греха таить, в детстве Стариков и его товарищи частенько пользовались
подземным ходом, чтобы спереть из коптильного цеха десяток-другой копченых
скумбрий и съесть их на берегу Медведицы, закусывая ворованными же арбузами.
Славное было время!
По расчетам выходило, что он уже приближался к городу. Стариков
прикинул, сколько ему осталось идти. Выходило не так уж и много, и он
порадовался, что путь особой сложности не представил. И рано он обрадовался.
Тут его и прижало.
Боль ударила в шею, медленно поползла вниз, заставляя неметь и без того
уже ставшие холодными пальцы рук. Он остановился и едва не выронил факел из
рук. Сначала он даже не понял, что причина боли кроется вне тела, просто
подумалось, что некстати прихватило сердце. Он по инерции Сделал несколько
шагов вперед, и тут его отпустило.
Стариков присел на корточки, переводя дух. Факел догорел, и он оказался
в шуршащей темноте. Где-то неподалеку пискнула крыса, к её писку добавились
другие не менее настойчивые попискивания, и Стариков понял, что надо идти
дальше. Он с трудом встал. Тело, ещё несколько минут бывшее сильным и
уверенным, вдруг стало непослушным. Стариков заставил себя достать
зажигалку, непослушными пальцами зажег её, и маленький желтый огонек
отодвинул душную тьму, подступившую со всех сторон.
Новый факел долго не хотел разгораться, потом выстрелил в сторону
длинной шипящей искрой и занялся неровными желто-красными язычками пламени.
Дождавшись, когда факел разгорится, Дмитрий двинулся вперед. И странное
дело - если до приступа ощущение опасности было где-то впереди, то сейчас
оно осталось позади. Более того, оно медленно отодвигалось с каждым шагом
Старикова к выходу.

8. ЦАРИЦЫНСКАЯ ОБЛАСТЬ, ОКРЕСТНОСТИ РАЙОННОГО ЦЕНТРА МИХАЙЛОВКА, 26
ИЮЛЯ 2006 ГОДА, 19.35-0.10

На прежний пост Кунжакова не поставили, но и без дела он не остался.
Дали ему милицейский "уазик" и послали патрулировать вдоль Медведицы. Вроде
как он неожиданное повышение получил. На машине кататься сподручнее, чем