"К.И.Ситников. Завтра я должна умереть (Из цикла "Записки о Зигмунде Фрейде")" - читать интересную книгу автора

ни на что... Он собирался увезти ее, увезти далеко... Возможно, и
фестиваль они покинули раньше на три дня из-за внезапного обострения ее
болезни... А мы подозревали его... выслеживали как дикого зверя...
Проклятая добродетель, толкающая нас на жестокость!..
- Думаю, вам лучше уйти, джентльмены, - сухо проговорил баронет, и в его
лице выразилась мрачная решимость.
Мы почли за лучшее воздержаться от извинений - да он в них и не нуждался,
- и, бестолково толкаясь, поспешили вон из квартиры и из жизни баронета
Бранстона.

* * *


Мы вернулись в Хантингтон уже потемну. Замок был погружен во тьму. Лорд
Палмерстон, сухо попрощавшись со мной, ушел на свою половину. Я отправился
к себе и увидел, что Фрейд дремлет в моем кресле с закрытой книгой на
коленях. Газовый рожок был наполовину прикручен. Когда я вошел, доктор
вздрогнул и уронил книгу на ковер. Я понял, что отвертеться от расспросов
не удастся. Но он только сказал:
- Проголодались, Смирнофф? Я попросил прислугу оставить для вас холодной
баранины.
Я почувствовал, что голоден как волк, и, даже не присаживаясь, принялся
поглощать мясо, стоявшее на столе. Фрейд с удовольствием смотрел на меня.
- Я всегда считал, что все естественное просто, - сказал он. - Причудливое
говорит о болезненном. Когда вы с такой поспешностью покинули замок, я
принялся вспоминать, где же я слышал имя баронета Бранстона. Мне казалось,
я вот-вот ухвачу его за хвост, но всякий раз, когда я уже чувствовал, что
почти вспомнил его, что-то щелкало у меня в голове, и я снова оказывался
перед глухой стеной забвения. Это продолжалось долгое время, и я до того
издергался, что почувствовал настоятельную потребность успокоиться при
помощи бутылки каберне. Но не успел я подняться к себе, как в голове у
меня опять что-то щелкнуло, и я вспомнил, где я слышал это имя. И тут же
все встало на свои места. Во время моей первой поездки в Лондон около года
тому назад я получил записку от некоего баронета Бранстона, в которой он
настоятельно просил меня проконсультировать его по поводу психического
расстройства его жены. С тем же посыльным я отправил ему ответ, где
назначил время встречи и указал сумму гонорара. Только потом я вспомнил,
что на это самое время я был приглашен виконтессой Болдуин на светский
раут, где я мог свети полезные знакомства и хорошо пообедать, но было уже
поздно что-либо менять. Подошло время назначенной встречи... прошло еще
пять минут... десять... полчаса... Баронет не явился. Я был взбешен. Я
лишился гонорара, полезных знакомств и сытного обеда. Не удивительно, что
я постарался как можно скорее выкинуть этого баронета из головы. Но
теперь, когда я вспомнил его и его жену, вся история, рассказанная лордом
Палмерстоном, предстала передо мной в новом свете. Я не знаю, что там
произошло на самом деле, - судя по вашему молчанию, друг мой, совсем не
то, что вы ожидали, иначе бы вы давно уже сами мне обо всем рассказали, -
но я догадываюсь, что эта женщина дошла в своем безумии до того, что
обвинила своего мужа в желании причинить ей какой-нибудь вред. Баронет
собирался увезти ее далеко и навсегда... В снах и бредовых фантазиях