"Елена Съянова. Плачь, Маргарита " - читать интересную книгу автора

Раздался телефонный звонок. Лей, выслушав какое-то донесение, быстро
поднялся.
- Сейчас принесу тебе рубашку и костюм. Или... Марго прислать?
- Послушай, а она... не обиделась?
- Главное, чтоб я не обиделся! - И, быстро взглянув на Гесса, он ушел.
Рудольф понимал, что снова готов сойти с рельсов, как в минуту недавних
наваждений, но тормоза отказывали - нужно было или напиться, преодолев
отвращение, или все-таки Марго...
Девушка явилась, неся его костюм и рубашку; на шее, спускаясь между
упругих грудей, висел его галстук. Ей было не больше двадцати. Ослепительная
южанка, черноволосая, кудрявая, с глазами-маслинами, тонкими смуглыми
руками, - быстрая, умелая, беззастенчивая.
"Лекарство Лея" снова подействовало. Уже одевшись и завязывая галстук,
Рудольф вдруг с изумлением обнаружил, что они с Марго не произнесли ни
единого слова, как два зверя.

Через полчаса Гесс и Лей вернулись в гостиную Хаусхофера - как ни в чем
ни бывало, точно выходили покурить. И сколько к ним ни приглядывались,
ничего обнаружить не смогли. Роберт был трезв, Рудольф - приветлив и
сосредоточен. Они отсутствовали около двух часов, и у всех создалось
впечатление, что они неплохо провели это время.
Вечер был в разгаре - музыка, танцы, непринужденные разговоры, пение
Ангелики... Немного огорченная временным отсутствием Рудольфа и Лея, она при
их появлении опять была совершенно счастлива и продолжала всех удивлять.
Например, на классический вопрос Геббельса "Откуда цитата?" она мигом
назвала имя автора, И во второй раз, когда Йозеф привычно куснул
социал-демократов и процитировал по поводу их последнего выступления в
рейхстаге строки Гете: "Я, кажется, с ума сойду От этих диких оборотов. Как
будто сотня идиотов Горланит хором ерунду", - она, опередив негодование
Елены, заявила, что это из "Фауста" и что новый рейхстаг - по-видимому,
настоящая "кухня ведьмы".
Адольф был в восторге. Все это ясно видели по выражению его лица, на
котором проглядывала почти мальчишеская радость всякий раз, как племянница
удачно приковывала к себе всеобщее вниманье.
- Кто из вас Пигмалион? Ты или жена? - тихонько спросил Рудольфа Эрнст
Ганф-штенгль, тоже изумленный чудесным превращением Ангелики.
- Эльза, конечно, - ответил тот. - А что, неплохо получается?
- По-моему, очень хорошо. Вообще, между нами, - девчонка и умна, и
талантлива, и хороша, черт подери!
- Тебя это удивляет?
Пуци хмыкнул: в словах Рудольфа открыто прозвучала гордость, но не за
Ангелику, конечно.
Проходившая мимо Елена, услыхав последние слова мужа, поинтересовалась,
на кого это он положил глаз - уж не на актрису ли? Умудренная опытом, она
первой заметила взгляды Зоннеман в сторону Лея и проверяла обстановку.
Еще до ужина, всего через четверть часа после приезда, Эмма, кипя
негодованием, показала Эльзе лиловую перчатку, пальчики которой были
скреплены в кукиш.
- Это она мне подсунула, - шипела Зоннеман, кивая на Елену. - Вот змея
ненасытная!