"Робин Скиннер, Джон Клииз. Семья и как в ней уцелеть " - читать интересную книгу автора

ощущение всемогущества?
Робин. Именно. Их "границы" расплывчаты, потому что они не сумели
отделиться от своих матерей, от своих семей, и они по-прежнему "переполнены"
всемогуществом. А в результате в таком доме каждый отстаивает свое
"беспредельное всемогущество", причем не задумываясь, невольно.
Джон. И на что же похож такой дом?
Робин. На связку воздушных шариков, помещенную в большую коробку.
Коробка - окружающий мир, связка шариков - "наша" семейка, и каждый в ней
надувается от своей веры в беспредельность. Ну, а если так: ясно, что каждый
стремится заполнить собой всю коробку, а это невозможно, не вытеснив из нее
остальных. Значит... вечная война, перемежающаяся напряженными перемириями.
Джон. Понятно, откуда им столько мук. Но почему война не кончается?
Почему нет победителя?
Робин. Они все застряли на ранней ступени и чувствуют, что не способны
рассчитывать лишь на себя. Каждому отчаянно необходимы другие. Вот им и
остался выбор без выбора: желать любви других и одновременно вести с ними
чудовищную войну.
Джон. Стань один слишком большим, он поймет, что рискует уничтожить
других, от которых так зависим.
Робин. А стать слишком маленьким - значит лишиться жизненно необходимой
веры в свое всемогущество. Так или этак, а им хуже некуда. Они все страшно
несчастны, ужасно страдают. Слабый отзвук их стенаний вы услышите в
повседневной жизни, если прислушаетесь к людям, принимающим облик ребенка.
Вспомните лепет влюбленных, вспомните взрослых, говорящих с детьми. "Ой,
сладость моя, я тебя съем!" - говорят. Тут любовь, необходимость в человеке,
но, в определенном смысле, и вытеснение человека из принадлежащего ему
пространства, уничтожение человека. Нормальные люди говорят это в шутку,
добавляют "щепотку" жути к нежностям, делая ласку еще утонченнее. Но грубый
быт нездоровой семьи заставляет каждого опасаться эмоционально голодных
близких, тут каждый - утрать он только бдительность - боится быть
"проглоченным".
Джон. Чем психотерапевт может помочь таким - страдающим "без границ" -
семьям?
Робин. Если случай не самый тяжелый, то - многим. Психотерапевт может
вместе со всей семьей заняться прочерчиванием "границ": он будет предельно
четок в отношении каждого, и семья последует его примеру. Решительно
"размежевывая" каждого, он, вместе с тем, должен оказывать максимальную
поддержку.
Джон. "Границы" проясняются - каждое "я" ужимается?
Робин. Да. И вам нужно поддержать человека в этот момент. Удивительный
эффект имеет предельно независимая "игра" самого психотерапевта: он говорит:
то-то и то-то сделает, то-то и то-то - нет, и ни за что не поддастся чужому
влиянию, не переменит решений, оставаясь, однако, неизменно расположенным и
участливым.
Джон. А как с тяжелейшими случаями?
Робин. Здесь радикальное лечение провести трудно. В основном ваша
задача - поддержать семью в период стрессовой ситуации, эта семья в течение
довольно-таки долгого времени может просуществовать, избегнув срыва у
кого-то из своих, и даже способна справиться с острой стрессовой ситуацией
при условии, что получит поддержку со стороны. Наиболее уязвимому члену