"Зигмунд Янович Скуинь. Нагота " - читать интересную книгу автора

документах Бариня почему-то записали по четвертому слесарному разряду; к
таким вещам старик был чувствителен.
В первый же день после того, как его поставили контролером, Баринь
забраковал треть аппаратов и потребовал остановить конвейер.
- Вы соображаете, что делаете? - прикрикнул на него Турлав. - Девяносто
процентов забракованных вами аппаратов отвечают государственным нормам.
- Сдается мне, у нашего завода помимо этого есть еще и свои собственные
нормы, - ответил Баринь.
В тот раз они, что называется, схлестнулись не на шутку, хотя по
вопросу о качестве продукции расхождений у них было меньше всего.
Когда конструктор автоматов Пурв организовал особую слесарную бригаду,
Баринь ушел из цеха. Ему без разговоров присвоили седьмой разряд. И
неожиданно для себя Турлав почувствовал, что в цехе чего-то не хватает.
Горделивость Бариня объяснялась вовсе не заносчивостью, причиной было
свое особое восприятие жизни, в которой наиболее ценным достоинством
почиталось умение работать. Сказать, что Баринь любил свою работу, было бы
не совсем правильно. Он просто слился с нею, как пчела со своим ульем.
"Электрон" для Бариня был его ульем со своим запахом, гудом, своими
неписаными законами, своей трудовой спайкой.
А может, было что-то такое, что он без Бариня не смог бы открыть?
Пожалуй, нет. И все же Турлав по сей день добрым словом поминал Бариня за
то, что именно он впервые дал ему почувствовать, что значит любить свое
дело.
Нет больше Жаниса Бариня. Трагически погиб, пал жертвой самой обычной
халатности, которую старик всю жизнь ненавидел и с которой боролся где
только мог.
Подсев к столу, Турлав схватился за телефон, набрал номер заместителя
директора Лукянского. Номер отозвался гудками "занято", но это означало, что
Лукянский уже на месте. Немного погодя Турлав набрал еще раз.
- Лукянский, - отозвался глуховатый, с хрипотцой голос.
- Ну, видишь, как здорово. Жму руку.
- Турлав? По какому поводу?
- В знак признательности. По случаю смерти Бариня.
- Послушай, Турлав, по-моему... шутки здесь неуместны.
- Тогда поговорим серьезно. Месяц назад Иванов поставил тебя в
известность о том, что дверь лифта открывается сама собой, что нужен ремонт,
просил твоего согласия. Я при сем присутствовал.
- Это не входит в мои обязанности. За лифты отвечают механики.
- Просто-напросто тебя это не трогало, поскольку ты был уверен, что сам
в шахту лифта не провалишься.
- Мне дали знать, что лифт исправлен.
- Можешь не оправдываться, я ведь не прокурор.
- Несчастный случай. Аварии случаются даже на космических кораблях.
Думаешь, мне не жаль старика.
- Ну и чудесно. Спасибо тебе.
- За что?
- За доброе сердце.
- Я тебе уже сказал: за лифты я не отвечаю.
- За что ты отвечаешь?
- Во всяком случае, я здесь не для того, чтобы отвечать на дурацкие